Опять об Пушкина! Об Гоголя опять!
Лишь раздаётся звон, мы навостряем ушки,
А почему, зачем, как это понимать –
Нам это объяснить сумеет только Пушкин.
Твердил он, что хранит бумагу про запас,
Как скупердяй, натугу вдохновенья чуждый,
И если забредёт зачем-то на Парнас,
То только изредка и за большою нуждой.
– Ну что, брат Пушкин, – Гоголь спрашивал его, –
Что пишешь и о чём? – Да так, мой братец, Гоголь!
Что можно выжать из рассказа моего?
Одни лишь пустяки – какой-то гоголь-моголь.
– Ну, назови, хотя бы что-нибудь? –
– Пишу про ножку, стройный стан, тугую грудь,
Про чаши полные, про буйное веселье,
Про скуку смертную и праздное безделье...
Так, в словоблудии, все провожу я дни,
Мысль лёгкая моя туда-сюда порхает,
Перо моё за ней едва ли поспевает.
Но что находят в том читатели мои?
18 июня 2016, Менорка
* * *
«Опять об Пушкина! Об Гоголя опять!..» – это, конечно цитата из бессмертной прозы Даниила Хармса «Пушкин и Гоголь»:
Гоголь падает из-за кулис на сцену и смирно лежит
Пушкин (выходит, спотыкается об Гоголя и падает)
Вот чёрт! Никак об Гоголя!
Гоголь (поднимаясь)
Мерзопакость какая! Отдохнуть не дадут!
идёт, спотыкается об Пушкина и падает
Никак об Пушкина спотыкнулся! (и т. д. до бесконечности...)
Сравнениями Пушкина с Гоголем пестрит и проза Абрама Терца. Возьмём цитату наугад – вот хотя бы такой провокационный пассаж: «Пустота — содержимое Пушкина. Без неё он был бы не полон, его бы не было, как не бывает огня без воздуха, вдоха без выдоха. Ею прежде всего обеспечивалась восприимчивость поэта, подчинявшаяся обаянию любого каприза и колорита поглощаемой торопливо картины, что поздравительной открыткой влетает в глянце: натурально! точь-в-точь какие видим в жизни! Вспомним Гоголя, беспокойно, кошмарно занятого собою, рисовавшего всё в превратном свете своего кривого носа. Пушкину не было о чем беспокоиться, Пушкин был достаточно пуст, чтобы видеть вещи как есть, не навязывая себя в произвольные фантазеры, но полнясь ими до краев и реагируя почти механически, “ревет ли зверь в лесу глухом, трубит ли рог, гремит ли гром, поет ли дева за холмом”, — благосклонно и равнодушно». (Абрам Терц «Прогулки с Пушкиным»).
«Пустота — содержимое Пушкина» ??? Верно ли это? Можно ли согласиться с подобным утверждением? Не думаю чтобы кто-либо из армии пушкинистов мог бы подписаться под этими словами — потому-то они всей гурьбой и накинулись на бедного Абрама с его крамольными «Прогулками»: «Как можно так говорить! Ведь он — наше всё! Самый наполненный из всех!» «Ну да! — повторяет Абрам. — Пушкин был достаточно пуст, чтобы видеть вещи как есть... полнясь ими до краев... — этим и обеспечивалась восприимчивость поэта». Тоже ведь правда, — смотря как на это посмотреть!