Про смерть все правильно сказал Булгаков в самом известном своем произведении, и нечего добавить к предельной отточенности формулировок. Популярная книга: многие прочли, многим понравилось. Растащили на цитаты, отчасти экранизировали. Но всерьез мысль о принципиальной невозможности хоть как-то отрегулировать свои здоровье и смерть во времени и пространстве воспринимается, в лучшем случае, нехотя.
Спортзалы, диеты, отказы от вредных привычек, 100 способов продлить жизнь на 10 лет.
Я буду пробегать ежедневно по километру, и уж конечно переживу несчастного бродягу и еще того паскудника вечно пьяного из соседней квартиры.
И забываются Булгаков, и предшествующие с последующими, и становится на душе светлее и радостнее. По всей видимости, недаром неприятные мысли высказывали именно персонажи демонического толка: не елей же им изливать на наши вшивые головы!
Есть такая поговорочка: «Кто не курит и не пьет — тот здоровеньким умрет». Вроде как шутливое самооправдание алкоголика. Но если немного подумать, то, по сути своей, эта присказка вовсе и не шутка. Скорее, издевка. Поскольку она насквозь и намеренно, вызывающе лжива.
Все умрем. Умрем все. По-разному. И до смерти все как-то поживем-проживем — очень по-разному. Возможно, у кого-то получится пробежать и проплыть спланированную дистанцию до самоопределенного конца. Более того, у кого-то точно получится. Ирония в том, что таковой результат, равно как и любой другой — все равно всего лишь случайность, но в процессе достижения этой цели на алтарь своей личности неизбежно навешиваются детские и вполне себе недетские побрякушки, отвлекающие от собственного пути. Другими словами: существуют, а не живут.
Алтарь личности — это для меня неслучайное словосочетание. Это свобода и путь в одном флаконе. Это то, что надо чтить и блюсти. Это то, как и что ИСТИННО хочешь именно и только ты, следовательно, ты должен намереваться и следовать и оставлять следы в строго заданном направлении.
Ясное осознание и чувствование неизбежности равно как и случайности смерти — безмерно страшат. И кажется, что стоит лишь увлечься этой идеей — и опустятся руки, и наступят разруха и упадок. Потому как зачем делать то-то и еще вот это, если есть такая неопределенность. Но это и есть настоящий голос демона...
На моем пальце — кольцо Соломона, на крутящемся ободке которого выдавлена надпись на иврите: это пройдет, и это пройдет. Все пройдет: эка невидаль, может и не соломонова это мудрость, может даже, что это соломонова ли, или еще кого примазавшегося, дурость. Все может быть, а может и не то значат эти диковинные буковки, что я про них думаю.
Но я верю, что именно то, и значат для меня эти слова следующее. Это (что-то очень приятное, какой-то чудесный момент в жизни) пройдет — так помни же об этом, и продли, посмакуй, запечатлей; и это (неприятность, боль, страх) пройдет — так отрешись, припомни что было до, представь, что будет после.