Тридцатилетию моей творческой деятельности
посвящается
Что ко мне ты подходишь игриво
Там, где косо висят образа?
Что ты треплешь змеящейся гривой
И таращишь пустые глаза?
Поминая собратьев куплетом -
Чем их можно еще помянуть? -
Сохраняя рассудок при этом,
Я гляжу в эту стремную муть.
По болотам рассыпаны кости
Тех, кто с музой бороться устал.
Александр Сергеевич, бросьте -
Ваш треножник ушел на металл.
Полицейские призваны стервы
Охранять Иппокрены ключи.
Федор Тютчев - тот понял все первым
И себе приказал: "Замолчи!".
Похмеляясь то правдой, то ложью,
Дядя выдумать лучше не мог -
Размышлять о величии Божьем
И лизать государев сапог.
Всем Цветаевым хватит веревок.
Мандельштамам есть место в тюрьме.
Здесь владеющий словом - неловок,
И во вьюжной слепой кутерьме
Нет Христа, есть владыка Гундяев.
Незнакомка знакома уже
Нам - любому из трех рас****яев,
Пьющих пиво в пустом гараже.
Наши встречи порою случайны,
Целомудрие, в общем, не суть.
К черту девственность, хочется - тайны.
Нам бы тайну друг другу вернуть.
Но пройдя весь гадюшник уродский,
Тему взяв на рекламном столбе,
Совершенный никто, словно Бродский,
Поднимается с граппой к себе.
В синяках, красноморда, кургуза -
Открывай свою сраную клеть.
Отпускай меня, русская муза,
Я тебя не хочу больше еть.
И свое разомлевшее тело,
И свой потный удушливый рай,
Что так нежно ты дать мне хотела,
Гражданину начальнику дай.
Раны ловко присыплю я солью -
Вон реклама на каждом углу.
Тридцать лет в наркоманском подполье
Я смотрю в непроглядную мглу.
Не хочу ни весны, ни парада,
Ни осеннего грустного дня.
Ничего от тебя мне не надо,
Только больше не трогай меня.
В этом воздухе, смертью согретом,
Вечно празднуй, родная страна,
Расточая убитым поэтам
Свои слезы, цветы, ордена.
Русь моя, был я рифмой притянут,
От которой я вовсе не прусь.
Жди меня, когда все перестанут.
Жди меня. Только я не вернусь.
В сюжете: Михайло Ломоносов, Александр Пушкин, Федор Тютчев, Александр Блок, Марина Цветаева, Осип Мандельштам, Константин Симонов, Владимир Высоцкий, Иосиф Бродский