Говорил мне – ты плясунья,
ишь, без танца нет и дня! –
знаешь, что люблю другую,
только пляшешь для меня.
Нас опять свели дороги,
снова свидеться смогли, –
пляшешь мне, да так, что ноги
не касаются земли.
Усмехался, путал имя,
никогда не звал своей.
Говорил – а ну, спляши мне,
а другим плясать не смей!
В танце я стройней и выше.
И в снегу ли, в ковылях, –
я пляшу – пока он дышит,
подо мной горит земля.