В рейсе упившись некрепким теплом,
Волны голодные гнут волнолом.
Жаждет вода передела.
Паводку тесно в квартале жилом,
В жилах имперского тела.
Свежей бы пристани - горсточку, горсть...
Гложет водица гранитную кость.
Выбросит. Примется снова.
Выплюнет, с кровью, попавшийся гвоздь -
Вот ведь готовят хреново!
Плески и скрипы сорвутся на вой.
Кто говорил, что гранит неживой?
Вон он - топочет рядами,
Над непокрытой речной головой
Гневно трясёт проводами.
Хлопнуло небо. Идут игроки
Над городами играть в городки.
Ниже, по дедовским картам,
Шастают лодки...
Пока там спорят с утра перезвоны церквей,
Берег - который - сегодня правей? -
Плавает в списке улова,
Кверху брюшком, возле прочих словей -
Самое главное слово.
Дань подсобрав у черты городской,
Кормные воды идут на покой.
Копятся тени, сгущаясь.
То в истукана над сонной рекой,
То в мертвеца превращаясь.