Легко насмешничать тебе,
Остряк, шутник и зубоскал,
Над тем, как долго я скорбел
О короле, который пал.
Как смеешь ты судить того,
Кто был щитом своей стране?
Ты сам не сделал ничего,
И оттого еще странней
В чем обвиняешь ты его,
Покойного уж много лет:
Оставил, мол, казну пустой,
Столицы нет и двор раздет.
А ведь ты сам увяз в долгах,
Жену не можешь прокормить,
В последних штопаных штанах
Только и знаешь, что бранить
Кого угодно, не себя.
Часами говоришь о том,
Как все обидели тебя.
Часами! О себе одном!
И как бы ни был плох король,
Ты, прежде чем других корить,
С собой управиться изволь,
И сам начни концы сводить.