После шумного июньского дождя /такие всепоглощающие страстные ливни бывают только в июне/ так и тянет выбраться наружу для наслаждения - золотым отражением солнечного сияния в бесчисленных лужах, не успевших убраться восвояси ручейках, в них ещё слышен затихающий грохот небесного водопада, тяжёлая капля падает тебе на нос, всегда неожиданно, я морщу нос, совершенно своим способом, никто кстати не умеет кривляться так как я - сбрасываю каплю, и пытаюсь надышаться сумасшедшими нотками озона. Перепрыгиваю через лужицы радостно шумлю, охаю, когда очередная громоздкая капля приземляется мне на лоб, неожиданная и большая, как-будто она специально поджидала этот момент вися на ореховом листе, точечным попаданием снайпера выжидающего свою добычу опп-ля плямс! С праздничным хлюпом - вот тебе! Орех отряхивается и радуется, что избавился от дождевой тяжести, я оборачиваюсь и весёлым жестом машу ореху. Иду радостная дальше, глазея по сторонам на буйство летник красок впитываю в себя окружающее. Соловьи надрываются счастливым обновлением. Ирисы, васильки , маки, горделиво отряхиваются от последних фиолетовых капель, жасминовый куст подсчитывает потери лепестков и понемногу потягивается, расправляет веточки посылая вокруг одуряющий аромат, между делом пытаясь выиграть битву запахов, заманивает в свои сети, и похоже опережает ближайших соперников. Танцуя прыгаю между луж, и вдруг мой правый мокасин вляпывается в какую-то склизкую кучу, на последней секунде мозг принимает решение отдёрнуть ногу - наклоняюсь получше рассмотреть во что же я только что почти не въехала. Огромная серо-розовая улитка выползла на булыжный камень блестящей мостовой согреться, и я от удивления замираю...
Никогда не видела таких огромных, нереально больших улиток. Вспоминаю, перелистывая все файлы сознания, щёлк-щёлк, что я знаю об улитках?
Французы их едят со сливочно-чесночным соусом, выковыривают из домиков-ракушек, поддевая тоненькой вилочкой, оля-ля причмокивают, и запивая белым вином вымакивают оставшийся на тарелке соус свежим багетом. На этом кажется всё. Присматриваюсь внимательно, она невероятно красивая, снежно-серого жемчужного перелива, отливающего розовым по бочкам, никогда не видела такую огромину - это наверное самая настоящая королева улиток. Обычные - просто серые или коричневые с небольшим светло-песочным домиком, а эта тёмная, искрящаяся, всё её тельце замерло и недвижимо , но в то же время не прекращает излучать спокойную уверенную силу. Я смотрела и не понимала своих чувств, или понимала но не могла осознать, вдруг мгновение стало большим и огромным, и в тоже время стало маленьким и незначительным, мысли преобразились, остановили свой поток и позволили отпустить себя под неожиданным созерцанием старой, я бы даже сказала очень древней улитки, цвет её теперь был графитовый, почти чёрный, если бы не светло-серые пятнышки на рожках, пару таких же только искристее на совершенно чёрном домике ракушки, а её бочки и хвостик из под домика этой древней праматери-улиток также переливались вместе с ней. Она медленно ползла к своей цели - самому большому листу лопуха, чтобы оттуда также медленно перебраться на ближайший куст дикой черемухи, повыше надо, повыше, локацию поменять, шевелись пошевеливайся - сигналили её рожки всем тут собравшимся ... /если я смогла правильно уловить направление её мысли/ Сообщество , надо отметить, внимательно и долготерпиво созерцало сие восхождение, когда уважаемая Ть-ия, а именно так её и звали, как мне удалось впоследствии узнать, добралась до выше означенного высокого места, ей потребовалось немного, не много, много не, /по меркам улиток/ времени чтобы отдышаться, водрузить на себя тяжелые, необычайно странные очки. Их дужки были сделаны из безвозмездно подаренных улиточному сообществу, царством стрекоз /за не разглашаемые заслуги/ жучьих рогов оленя. Королева стрекоз в запамятные дни лично преподнесла Ть-ия в дар, жучьи рога с особой признательностью , ну это совсем старая история, может потом и расскажу . Между тем пока Ть-ия продолжала своё восхождение, двигалась и замирала одновременно, совершенно невозможно было понять это иллюзия или реальность, её рожки или как там они у улиток называются, жили своей отдельной жизнью. Шевелились, изменяя свой цвет от бело-серого до тёмного ,
от нежно-розового до восторженно-фиолетового и казалось пытались мне что-то передать, сказать, танцем света. Со всей возможной осторожностью, аккуратно взяла улиточный домик /дабы не повредить/ с брусчатого камня и перенесла королеву улиток на лист дикого винограда обвивающего огромное грушевое дерево за пределом людного места. Во время перемещения она вела себя спокойно и только огромные реально огромные рожки, меняли переменяли свой цвет, как-бы одобряя меня тёплыми искринками. Я пошла себе дальше и через пару часов о всём благополучно забыла. Ну подумайте будете ли вы держать в памяти, как вы подобрали с дороги любую попавшуюся вам животинку с водружением на куст? Посадили и дальше идёте, подумаешь мелочь какая, вот если бы это было спасение кота или пёсика, можно ещё с коллегами поделиться, а тут подумаешь улитка, всем наплевать. Так вот и я совсем забыла об этой истории, пока мне не случилось через пару дней опять возвращаться этой старой польской дорогой, где над отполированной временем брусчаткой деревья своим сплетением образовали своеобразный коридор-купол-туннель лишь изредка пропускающий солнечный свет, и вот когда я приблизилась к тому узкому месту, где переплетение ветвей было особенно густым создавая арку природного старателя, с которым никакой архитектор не может сравнится, а может только впитывать в себя эти бесконечные восторжества природы, и он будет поистино великим новым Гауди, если сумеет передать, десятую часть хотя бы. В этом месте таинственной и загадочной красоты, мой дух замер, от непонимания, что не так? Замер от удивления увиденного... тысячи маленьких улиток громоздились по всем веточкам листочкам дикого винограда , свисающего со всех окрестных подвернувшихся деревьев для своего оплетения, выманивания соков... Тут были и старая груша, и пара тройка молодых орехов, одно абрикосовое дерево, парочка влюблённых яблонь и непонятно затесавшийся в эту компанию великолепный куст махровой сирени. Объединял всю эту несовместимую вроде бы компанию дикий виноград нагло вторгшийся в их мирное сосуществование, инженерно приспособив поверх благородных членов сего тайного общества скрытой аллеи, свои ветви. Тысячи маленьких и больших улиток смотрели на меня со всех сторон, сканировали, прощупывали вдоль и поперёк своими отростками и одновременно тысяча их мыслей с бешеной скоростью неслась в моей голове:
- ты нас никогда не ела
- ты никогда не задавила
- ни одну из нас
- ты нас видишь...
- обычно нас давят даже
- не стараясь рассмотреть
- мы для них всего лишь
- жалкие слизняки
- они тараканов замечают
- больше чем нас... увы
- ну да они противные
- мы их тоже не любим
- но мы же не мешаем вам
- этим противным ши
- почему они нас не любят?
- хм, нас они как раз любят
- не замечать и есть..
-
- Заметил старый и мудрый Уль.
- Тише - да потише вы, вскарабкался на самую высокую ветку его внучатый племянник Ули-уль-Тика 3. Мы же все здесь не для этого собрались?
- [ ] Улитки враз все сделались серьезными и одновременно тысячи глазок стали меня буравить, докапываясь до внутреннего, ища суть. Я бы не сказала что это было так уж неприятно, лёгкая щекотка и отражение всего лишь. Любимейшая -Ль- отныне мы будем вас так величать поскольку в нашем царстве не приветствуются длинные имена / мы в своём роде медленные мыслители/ После этой медленной и восторженной речи большинство присутствующих улиток впало в транс и поспешило укрепиться в своих домиках. А мудрый Уль вещал вещал со своей виноградной трибуны, как ни в чём не бывало;
- [x] Вы однажды спасли нашу Королеву от тяжелых странствий выпавших на её долю, возвратив и перенеся её в наши объятия... Весь наш улиточный Мир благодарит вас и шлёт все свои улитославия, позвольте преподнести наш маленький подарок, протяните свою руку вон к тому изрезчатому лунным светом листику дикого винограда, что так милостиво свесился к вашему ушку - да! И вот самый маленький из всего семейства Улей лишь только я нерешительно протянула свою руку - со всей возможной важностью и сопутствующей медлительностью - переполз на моё запястье. Окрестный воздух моментально сделался густым и влажным, таким вязким, что его можно было резать ниткой для желе в нелюбимом Улями французском кафе, всё вокруг замерло и сделалось повторимо-ничтожным...
запястье -
маленький Уль -
время - домик - спираль...
маленькая улитка ползла по нему
по часовой стрелке
медленно-оглушительно медленно
бесшумно
замерло всё пространство
один виток
второй
третий
хвостик улитки
проползая рисовал
свой светящийся узор
клейкий и липкий -
по мере высыхания становящийся
браслетом -
чем больший круг описывал маленький Уль,
тем быстрее часы тикали
и тем совершеннее был
его браслет - подарком
охраненным - раковиной
мироздания - светящимся
подношением маленькой улитки
выброшенной однажды на брусчатку
спасённой Каллисто -
матери Вселенной!