Октябрь уже на ладан дышит,
На ветке лист последний жив,
На дачи перебрались мыши,
Домой хозяев отпустив.
С участков птицы улетели,
Собрав последний урожай.
Дома опять осиротели,
Слышны лишь крики птичьих стай
На юг собравшихся по зову
Инстинкта предков, новый клин
Гусей летит, чтобы к Покрову
Отставшим не был ни один.
Зима вновь на пороге дремлет,
Порой ночами в дверь стучась,
Потугам осени не внемлет,
Оставив заморозков вязь.
Мелькнёт лишь солнце для блезиру
Под утро, тучи прострелив,
Да и пойдёт кружить по миру,
А лист последний ещё жив…
Лишь покраснел один на ветке,
Вновь не желая падать вниз,
Куда ложились раньше предки,
Слегка теряет оптимизм…
Ведь смерти нет страшней на свете,
Знакома павшим её прыть,
Лист злобно треплет страшный ветер,
Промозглый дождь стремится смыть.
Лист помнит золотое время,
Когда средь братьев зеленел,
Был солнцу рад, дождю со всеми
И вечно жить, как все хотел…
Злой ветер лёгок на подъёме,
Листву упавшую подмёл,
Качаясь, астры вянут в коме,
Не привлекая спящих пчёл.
Ноябрь берёт за горло время,
Ключи вручая все зиме,
Даря земле сугробов бремя
И власть над севером всю тьме.
Лист всё дрожит, как агнец божий,
Ещё надеясь на апрель...
Но нет спасенья в его дрожи –
Сметает ранняя метель.