Ни одной живой мысли с хвостом покрепче -
Ухватиться, вытаскивать из трясины.
Говорят, что со временем станет легче,
Говорят, в других не искать причины.
Говорят, отключайся, смотри пошире.
Говорят, клин клином ведь тоже можно.
Погружайся в молитвы Богу, Шиве,
Говорят, что без этого жить тревожно.
Отпустила бы, скинула с рук синицу -
Раз уж ей не уютно в твоих ладонях.
Пусть сочатся сквОзь эти разные лица.
Пусть проходят - не догоняй, не тронь их.
Мимо мчатся лихо, не сбей их скорость -
Не задень теплым сердцем и тихим взглядом.
Кто-то чистит ботинки, а кто-то совесть,
Кто-то близкий далек, а далекий рядом.
Прорастают истории, их бессметно.
Заслонили пространство деревьев кроны.
Что родилось однажды - уже бессмертно,
Правят нами не принятые законы.
Что ты там напридумывал в темной клетке?
Что ты там опроверг же себе на утро?
Что ты там записал, заложил в заметки?
И так щуришься сладко на солнце, хитро.
Это все не о том - не о самом главном, -
Не о самом простом и безмерно глупом.
Покидая, пойму лишь, что ты был славным,
Но забуду навек уже следующим утром.
Потому что ведь мы, механизм без гаек,
Закрутить покрепче б, да склад наш гибок.
Мы набиты плавко до дна, до края,
А наш мир иллюзий обманчив, зыбок.
Бейся смерть в стекло у оконной рамы,
Хоть мне триста лет - я всегда ребенок,-
На живой груди у бессмертной мамы,
И, как будто не было этих гонок.
Было б все засыпано белым снегом,
Я тогда б поставила отпечаток,
Так душа жаждет прав быть человеком,
Даже, если и путь у него не сладок.
Сделав шаг, оглянусь, и тебя увижу,
Между нами дороги и километры.
Мы летаем – ты высоко, я ниже,
Но, вот в спину нам дуют все те же ветры.