Он стоит на изгибе луча, на складке
загустевшего ветра, на треснутой чаше.
С каждым взмахом иглы всё острей и чаще
отблеск солнца по граням замковой кладки
пробегает, как пальцы по клавишам, маршем
лестниц - переворачивая границу…
Тени всплеск за плечом – быстрый взгляд убийцы.
Своды - сети Коцита. В воздушном фарше
вязнут тяжкие ободы остова клетки
левиафановой. Прорывая верши
облаков, он сворачивает, как Эшер,
ленты ярусов, арок, мостов в рулетки;
точки схода органных прелюдий неба
ищет в карстах что тайную ноту Баха,
или чем ещё вычерпать шурфы страха?
глуби космоса сердца - прицелом Уэбба
притянуть ли, промерить резцом, стилетом,
чаля к рострам невиданных снов подарок?
в шлаке, в полостях душных - души огарок,
вновь затеплив, забросить за ночь, за Лету,
за скрипящие очерки циферблатов
всей небесной механики… снова, Хронос,
слейся с хаосом! вызрей, огонь, что колос.
Оболочка слепого зерна разъята -
разлетаются тайных пустот засовы,
вихрем крутятся в радужках утра спицы.
Гёте в Фауста сквозь микроскоп глядится.
и сквозь Млечный огонь реет плащ Казановы.