В окна ладонями
бился октябрь,
просился пустить на порог.
От долгих дождей
и сплошного ненастья,
он кашлял и сильно продрог.
«Глинтвейн согреет», - ему предложу я,
а после, остаться на ужин.
В молчание дом мой
давно погруженный,
был гостем незваным разбужен.
Он долго смущался,
а после смеялся
и всюду оставил следы.
От мокрых ботинок,
холодных дождинок
и желто- туманной листвы.
Но полночь пробила,
мой гость попрощался
и вновь стало очень тоскливо.
Листок календарный
один оторвала,
А там, ждет ноябрь молчаливо.