Потёртый френч - немодный уже лет шесть,
Вечная трубка, взгляд - скупой и неброский.
Вечную ручку берёт, как прыгун - шест,
Иосиф Виссарионович Бродский.
За деревянной дверью ни волхва, ни вола.
В шкафу ни скелета, ни поллитровки.
Звёздное небо письменного стола -
Это оспины отражаются в полировке.
Текст состоит из предателей и ворья,
Так лица с наплывом делаются зернистей.
Он взмахивает рукой и выводит: "Я
Терпеть не могу амнистий.
Потому что, когда в деревню войдут зека,
Ни в лес не уйти, ни в небе не схорониться."
Поэт - один на кончике языка.
Тиран - один - меньше, чем единица.
С трибуны чужой гробницы стоять, глазеть,
Посадив народ на ампир и воду.
Мир состоит из понятных ему газет
И людей. Но люди требуют перевода.
Вечность раскурена, времени пять часов,
Ночь давит на плечи - баба, а с шеей бычьей.
За окошком лает созвездие гончих псов,
И чёрные точки движутся за добычей.