Тусклая горечь несказанных слов,
В мягком вагоне дверь приоткрыта,
А за окном безразличье ползло
К шмоткам назад, на перроне забытым.
Мне б за туманом! Давно нет дорог...
Мягкое кресло. Удобное ложе.
Лёгкая обувь — не старый сапог.
Что-то внутри нестерпимое гложет...
Общий! Гитара в набитом купе
И «Штрафники» во всё хриплое горло.
Дни торопили — хотели успеть...
Только зачем и куда — память стёрла.
Мы говорим: «Стало время другим», —
Умные, толстые — тошно до жути...
Старый факир скажет: «Бим-салобим!
Надо забытые чувства вернуть им!
Боли в ладонях, натёртый волдырь,
Ночь на бревне! На коленях девчонка...
И костерка синий, въедливый дым»....
Поезд, лети за туманом вдогонку...
В ширь Ангары и Пинчуги хрусталь,
И в голубые дремотные сопки...
Чувствую кожей таёжную даль...
Столик. Стакан и кусочек селёдки.