Сага о любви (ло Куприну)
«Положи меня, как печать на сердце
Твое, как перстень на руку твою, ибо
Крепка как смерть любовь, люта, как
Преисподняя – ревность»
Библия. Песнь Песней
Славен царь Соломон богатством
И умом своим мудрым и зрелым.
В Палестине цвело его царство,
Слава ж шире была тех пределов.
Строил он дворцы и храмы,
Украшал он садами землю,
Не считал он соседей врагами,
Мудро правил в своих владеньях.
Красотой Соломон не обижен
И мужской благодатной силой –
Сотни женщин красивых и нежных
Беззаветно его любили.
Но порой утомлялось сердце
От хлопот многотрудного царства,
И тогда затевал он бегство
В глубину виноградного сада.
И в саду, на горе Ватн-эль-Хава,
Где гранаты росли и сливы,
В созерцаньи порой забывался
И тогда был безмерно счастливым.
И, однажды, в простой одежде,
Лучезарной, росистой ранью
Отдыхал он в саду безмятежно,
От забот отрешившись царских.
За стеной, в винограднике рядом,
Пела девушка нежно и звонко,
И задумался царь безоглядно.
И увидеть решил он девчонку.
И прекрасным видением сада,
Смуглолицей, с цветами в косах,
Вдруг предстала пред ним вакханкой,
Распевавшая звонкоголосо.
Удивился царь – это чудо
Для него ниспослано богом:
- Ты скажи мне, кто ты и откуда?
- Что здесь делаешь ранним утром?
А она потрясённо глядела
На прекрасного незнакомца.
И сказала с улыбкой несмело:
- Я работаю здесь. До солнца.
Виноград подвязать я спешила
Пока утро, жары нет палящей.
А наш домик у входа в долину –
Я живу в доме старших братьев.
Кто же ты, незнакомец видный,
Я тебя раньше здесь не встречала.
- Я пастух из долины ближней,
Мы встречаться теперь будем часто.
И глядели они потрясённо,
Наглядеться хотели жадно,
Так любовь и судьба потаённо
Вдруг друг к другу бросает в объятья.
В глинобитном доме нет окон,
Свет луны лишь под дверью виден.
Осторожно стучит к ней кто-то:
- Отвори, я пришёл, Суламита.
Я пастух из долины ты знаешь,
Я дары принёс солнц и неба
И земли золотой пламень,
Отвори и вкуси их, дева.
Осторожно она ступая,
В двери щёлку чуть-чуть приоткрыла
И стояла, дрожа, босая,
Ни открыть, ни уйти нету силы.
Распахнул Соломон дверь пошире
И схватил Суламиту в объятья.
- Ты сама дар земли и неба, -
Говорил, задыхаясь от счастья.
- Твои груди – холмы побережья,
Что сияют сейчас под луною,
Твои кудри как резвые козы.
Что спускаются с них к водопою:
Твои губы как красные маки,
Что весной расцветают в поле,
Руки – нежных лиан объятья,
А ланиты – граната доли.
Твоих глаз лучезарная нежность
Не сравнима ни с чем, уж поверь мне,
За твоей красоты совершенство
Я готов всё отдать, что имею.
- Что ж имеешь ты, кроме стада,
Путник дерзкий, но мне любимый.
Я сама всё отдать тебе рада
За один поцелуй твой, милый.
Скрыла ночь их любовь и объятья,
И полоска луны исчезла,
Поспешил Соломон обратно,
Уходя, целовал её нежно:
- Приходи снова в сад на склоне,
Буду ждать тебя пополудни,
Ты не бойся – никто не тронет,
Ты отныне моя, голубка.
И встречались они под кедром,
Укрывавшем густою тенью,
И делились ласками щедро,
Но сказала она с сомненьем:
- Не пастух ты, не лги напрасно,
Лик твой светел, а руки нежны,
Кто ты есть мне совсем не важно,
Важно лишь, что люблю безбрежно.
Мой возлюбленный, кедр ливанский,
Мне любовь твоя дарит радость,
Твои руки сильны и прекрасны
И желанна их сладкая тяжесть.
- Суламита, я – царь, не пугайся!
Моей власти нам хватит вдоволь,
Ты женой моей будешь прекрасной,
Во дворце будешь жить в моём новом.
- Мне не нужно богатство, милый,
Был бы ты лишь со мною рядом,
Но коль хочешь, женой тебе стану.
А царица прекрасная Астис
По покоям металась в злобе,
Как же ей – египтянке знатной
Предпочёл муж поденьщицу с поля.
Позвала Эливала царица,
Из охраны прекрасного парня:
- Хочешь стать мне любимым и близким –
Сделай то, что сейчас пожелаю.
Он припал к подолу её платья
И сказал с затаённой страстью:
- Ты увидишь, какое счастье
Мне приказам твоим покоряться.
И спросила Астис с пристрастьем:
- Ты скажи мне совсем откровенно,
Что она в самом деле прекрасна
И со мною уже несравненна?
И сказал Элиав смиренно:
- Нет царица, тебя не забудешь,
Но ты знаешь, что всех прекрасней
Только тот, кого сильно любишь.
Закричала неистово Астис,
В злобе бешено топнув ногою:
- Проклинаю я их! Проклинаю!
И велю – ты убей, ты убей их обоих!
А они во дворце царили
И любили друг друга жадно,
Всё что жизнь им тогда подарила –
Лишь неделю безмерного счастья.
- Ты ведь счастлив, мой повелитель,
И врагов не встречаешь кровных,
Отчего же серебряных нитей
Стало много в кудрях твоих чёрных?
- О, невеста моя, всё не просто,
Многотрудна судьба у царства.
И врагов и завистников вдосталь,
Лишь одна ты приносишь счастье.
И, опять к Соломону ласкаясь,
Глядя в тёмное южное небо,
Говорила : - Вон та звезда Асперс,
Там ведь души живут после смерти?
- Ну, зачем тебе думать о грустном?
Ты юна и прекрасна безмерно,
Если был бы я бог всемогущий,
Я тебе даровал бы бессмертье.
Ритуальный гонг звучал глухо,
Служба кончена в храме Изиды.
- Ну, вот видишь, уж скоро утро,
Говорил Соломон своей милой.
Вдруг неясный раздался шорох,
Будто ветра прошло дуновенье,
Может шёл осторожно кто-то,
Может прятался там у двери?
Суламита вскочила с ложа,
Чтоб причину тревоги увидеть –
Чей-то меч взметнулся из ножен
И пронзил её грудь навылет.
Умирая, она всё шептала:
- Мой любимый, ты дал мне счастье –
Я твоею женою стала.
Я узнала мужскую ласку.
Этих дней уж никто не отнимет,
Они с нами останутся вечно.
Мы на небе увидимся, милый,
Та звезда ведь сегодня светит…
Даже чувство любви глубокой
Не спасает людей в этом мире.
Может там, на звезде далёкой,
Все влюблённые будут счастливы.