Этот факт улетел уж с птицами,
но из книги по-новой встаёт:
Маяковским я мог гордиться бы,
да обман бытия не даёт.
Не казался он тенью слабою,
мог стихами нутро раскалить;
только скручен был подлой бабою
до того, чтоб себя застрелить.
Как же быть с певцом революции,
отпечатавшей кровью свой шаг?
Пропустить стихи контрибуции
в человеческой жизни дуршлаг?
Или выбрать из кучи запросто,
словоблудий отбросивши муть,
показное величье паспорта
и легавым чекистам швырнуть?
Я приветствую тягу жадности –
стих оформить как свадебный крик!
Но зачем же наследство в жалости
он оставил распутнице Брик?..
***