Едва лишь месяц выйдет из-за туч,
И вниз протянет свой тоскливый луч,
Позолотив карнизы ржавых крышек,
Как ты проснешься в комнате одна,
И в волосах проступит рыжина,
Как ржавчина, что с каждой ночью ближе.
Ты молишься: «О, хромовый оксид!
Яви мне свою зелень и спаси!
И ниспошли всем свет графитной смазки!
Даруй мне солидоловый покой!»
Но дальний скрежет свалки городской
Напоминает о другой развязке.
Таков удел любого вещества.
И ржавчина, вступив в свои права,
Сухою сукровицей оплетает тело,
Став коркой на оржавленном виске.
Ты воешь в металлической тоске.
Но разве ты не этого хотела?