Роется солнце в копоти облаков.
День показал язык, да и был таков.
Ночь затопила мир, заперла дома.
В норковой шубе в город вошла зима,
В туфлях на босу ногу и с кружкой boss,
Волосы перекрасив в цвета берёз.
Вытрясла из кармана сыпучий мел, –
И монохромно-чёрный стал чёрно-бел,
И леденцово речка застыла в миг.
Раскочегарил печку седой старик.
Понавезли торговцы пушной товар.
А тот старик – он, вроде, ещё не стар, –
Просто не тот был парус, не та Ассоль…
Время открыть забитую антресоль,
И, чертыхаясь, тёплое там искать.
Время чужие мысли перечитать.
Время галлонов чая и свитеров.
Время для гона псов нежилых домов.
Время для многословий и тишины.
Время дверных проёмов, звонков дверных...
Зонт поменяв на шапку, пойду-пройдусь.
Снега вдыхая запах, заем им грусть.
А надоест снежинки в руках крошить,
К дому сверну, чтоб что-нибудь перешить.