того, кому мне нечего отдать
_______________P. S. Тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит.
______М. Булгаков
Того, кому мне нечего отдать.
Так птичия щебечущая рать
Не может дать ни пуха, ни пера.
Итак, сегодня с самого утра
Того, кому мне нечего отдать,
Я восприму как самый добрый знак.
Я сам не злак (от коего зерно).
Я сам не зло (от коего вина).
И я тебе, наверное, ни к чему.
Поэтому сегодня я пойму
Того, кому мне нечего отдать.
Кто сам мне, безусловно, ни к чему.
Давай не ждать.
Всё будет просто так.
Ты будешь мне как самый добрый знак.
Давай не ждать,
А сразу даром брать
И даром совершать,
И даром отдавать
Всё то, что даром будем понимать.
Давай не ждать.
Задолго до рождения
Я не томился ожиданием жизни,
А сразу её взялся поднимать,
Идя дорогами моей отчизны.
Не возмутительным столпотворением,
А растворением в её тиши!
О совершенство родины! Греши,
Чтоб от него немного отдалиться
И даром отдавать. И возвратиться.
Лежащий под горой чтоб сдвинуть камень,
Ты подтеки водой,
Но будь как пламень
И стань едва ли не его бедой:
Иначе ничего не изменить.
Ты подтеки водой!
Но стань как нить, связующая пушкинские строфы.
Любые перемены есть беда
Тому, кто избегает катастрофы...
И всё-таки есть свет и есть вода.
Моя вода
Из льда, что на горе!
Её найдёшь в ведре пустом у бабы...
Но здесь на сердце не садятся жабы,
И не за жабами я прихожу сюда.
Но - миром изменяя мир:
Не полностью, но собственною частью.
Здесь власти нет,
Но здесь бывает счастье
И ровный свет (как будто бы след в след).
p. s. Знаете, есть такая замечательная пословица - если в твоем сердце живет Христос, не забудь сообщить об этом своему лицу.
Священник Игорь Фомин
Не торопись.
И высь
Не то чтобы придёт:
Она в тебе живёт.
Она тебя не ждёт:
Она уже в тебе.
А я - наоборот.
Я на твоей губе.
Я на твоём слуху:
Внизу и наверху,
От ноты до до самой ноты си.
Ты у меня спроси, и я отвечу:
Что ты не торопись!
Поскольку высь
Скорее не придёт.
Скорее не излечит.
Здоровья твоего не изувечит
Здоровьем большим, нежели вместишь.
Не торопись.
Пока меж нот пройдись:
От ноты до до самой ноты си!
Такая тишь.
Услышь.
Не голоси.
p. s. Сегодня мы - дай Бог, навсегда - заговорили с миром на русском языке.
Ощущаешь себя в этой мороси?
Словно поросль - её поглощаешь!
Задержись здесь - ведь мы никуда не торопимся! -
Если миру себя посвящаешь.
Стань расстрелянным Лоркой,
Очень долго до коего и из тяжкого долга
Эти мелкие пули всё никак дотянуться не могут, вот и копяться!
Задержись в них, ведь мы никуда не торопимся.
Ощущаешь себя в этой мороси?
Поглощаешь её, словно поросль.
А потом - словно порох - взрываешь!
А потом ты себе погибать разрешаешь,
Переставши себя ощущать
Содержанием этого мира.
Я давно этот мир перестал содержать,
Для него сотворяя кумира.
И никак эти мелкие пули в себе не держу,
Уподобив себя миражу
Одному ли, другому.
Дождь снаружи. Я дома. А дождь не придёт ни к кому.
В том числе - ни души.
Как в весле, опускаемом в Лету.
Как в козле отпущения. Числа
Остаются лишёнными смысла:
Как волшебные те витражи,
Сквозь которые свет не идёт.
Я считаю свой год:
Словно браком себя сочетаю
Не с тобой, а с другой
(с той, которой ты быть не могла).
Да и ты - ожидала.
А во мне ожидания - мгла.
В том числе - ни души, ни числа
(чтоб исчислить ещё витражи,
Сквозь которые свет не идёт).
Я вот-вот посчитаю свой год
В ожидании умалишённом,
Окончательном и завершённом.
P. S. Учти и помни, что лягушка строго критикует бредовый полёт ласточки.
Федерико Гарсиа Лорка
В том числе - ни души.
Потому ты числу не служи.
Выбирая по росту скалу (как ребёнок в углу),
Именуя себя Прометеем
(это просто), себя пожалей.
Зато я никого не жалею:
Никаких вам напрасных надежд
На ресницы распахнутых вежд!
- Что любовь не солжёт,
И что юность твоя не умрёт,
Что искусство не станет труха,
Как и жёны не станут старухи, -
Я тебе не скажу. Только душу свою положу
Я за други своя. Потому я числу не служу.
Экзиста'нс виртуального мира:
Я себе сотворяю кумира.
Я его сотворяю довольным,
А потом ему делаю больно.
Чтоб не жиром ему по губам,
А слегка приобщился гробам
Виртуальным.
Реальный мой мир,
В коем я окончательно смертен,
Не умею спасти замечательно
И единомгновенно, как мир виртуальный.
Потому-то я в этой вселенной
Не всесилен, а лишь населяю:
Потому что я не изменяю.
Потому что я не изменяю,
Прохожу между капель и цапель.
Потому ничему не служу:
Не хочу подлежать дележу,
Поэтому что я не изменяю.
Если ты на краю, я по краю.
Если ты не в любви, я в крови.
Не измазан, а прямо по венам
Проникаю за многие стены.
Потому что я не изменяю,
В окружении телец кровяных
Открываю я много сердец:
Тех, что миру в себе не изменят.
Но и мир вне себя не винят,
Чтоб нахрапом его изменять.
Потому что я не изменяю,
Никакой меня цапле не взять
Из болот ли, проток ли, где скопом.
Ибо сам поднимаюсь по скобам,
Постепенно к себе приближаюсь.
p. s. Вера моя - единственное достойное дело жизни моей; воистину, остальное - комедия чувств.
Святитель Николай Сербский
__________Молчание хочет говорить,
_____________но тишине этого не нужно.
Молчание хотело говорить.
Но тишина сумела упредить
И наступить. И не моги нарушить.
Молчание ударило в баклуши,
Как колокол Тарковского в Солярис…
А всё - не так, как танки у Твардовского,
Что сослепу задавят и в канаве.
Молчание молчало об отраве:
Дубинушкой Шаляпина в дубраве
Готовилось попотчевать купца.
Молчание молчало об отраве:
О том, как жизнь уходит из лица
Искусственных румян. Я пьян искусством:
Нарушив тишину, которая над чувством,
Чтобы душа восторженно кричала…
Душа не отвечала мне, глупцу:
Душа меня во мне не различала.
Всё сказано, и состоялась жизнь.
И в этом состоянии продолжалась:
Не изменяясь или изменяя
Себя в себе или себе в себе.
Я не хочу об этом говорить
Ни родинкой, что на губе,
Ни родину трясти в своём горбе,
Изображая страх землетрясения.
Всё это ложь и прах.
Ты хочешь утешения?
Или - иначе - хочешь просто жить.
Такому не бывать. Пойди и сделай.
Ведь родину неся в своём горбе
И родинкой тряся, ты неумелый,
Неумный и невежда. Исправляй.
Такое состояние - просто край.
Стой на краю. И здесь тебе не рай.
Как поступать?
Не поступай никак.
Не проедай овраг поперёк дома.
Не будь рекой, влекомой по оврагу.
За пядью пядь желая проявлять
Обычную житейское отвагу,
Я разрушал:
Чему-то я мешал,
Чему-то помогал.
И всегда лгал:
Что это хорошо,
А это плохо.
Как поступать
И оправдать эпоху,
Которая могла бы наступить...
Когда бы человеком мне не быть,
А быть абстракцией.
Не поступай никак.
Не умножай пустые декорации.
Пусть сами разрушаются они:
Как ночи или дни - и без тебя
Поделится земля...
Коль ты не бес,
То станешь сам собой почти что весь.
P. S. Сами вы говно.
© Жизнь
Мгновение молчало, а начало
Всё снова начинало начинать.
Так жизнь идёт.
Она как ледоход:
Тугие сокрушаются тела!
За прытью прыть или за пядью пядь.
Молчание молчало говорить,
Что я лелею плоть, а надо жить,
Порой нисколько плоти не жалея…
И что за этим следует награда:
Дойти до сути, сбросивши листву,
Ветвями прорастая в синеву
Нагими.
Есть у сути имя.
А я по сути той хожу ногами.
Молчание молчало, что кричало,
К началу возвращаясь:
Не отчаявшись,
А словно бы к искомому причалу
Преставивишись, чтобы уйти из дома,
Где всё не так…
Какой я был дурак!
Пространства мне!
Такого окаянства,
Что свет в окне на сотни лет окрест
(всего одно из освещённых мест,
И мною всё ещё не навещённых)
Напомнит мне луну и тишину,
Или тебя одну. Как свет в окне,
Тебя во мне (из света свет струится):
Вот так и человек родится!
Затем, чтоб к свету добавлялся свет
На сотни лет окрест.
А если нет
Тебя во мне,
То и пространства нет,
И времени.
И темени, чтоб брать
Меня из тьмы, чтоб свет весь освещать.
Пространства мне.
Такого окаянства,
Чтоб странствуя я осветил пространство.
Родное всё настолько благородно,
Насколько плодородны здесь пустыни,
Насколько здесь погосты не по росту.
Ведь только здесь душа всегда свободна.
Родное всё настолько благородно,
Насколько блага принесёшь родному.
Так было прежде. Так и будет ныне.
Но ни к чему излишняя отвага,
И ни к чему излишние усилия.
Родное всё.
Не уходи из дома.
А коль ушёл, носи родное имя,
Как я ношу:
Негромко, но достойно.
Я достигаю, если я служу
Тому, что столь прекрасно и огромно.
И всё.
Молчи.
Не умножай словес.
Родному своему не возражай.
P. S. Думать, что вы пройдете свой путь безошибочно, просто неразумно. По-моему, святитель Тихон Задонский говорил, что в Царство Небесное идут не от победы к победе, а от поражения к поражению, только доходят те, которые после каждого поражения встают и идут дальше.
Митрополит Антоний Сурожский
Сам виноват.
И сам я виноград.
Поскольку вино-горд,
Как у верблюда горб!
Настолько же и веры:
Одна ли или две?
Не принимая мира,
Я принимаю меры,
Чтоб миру навязаться,
Как гордиева лира!
Её не разрубить
Мечами Александра.
Откуда же мне взяться,
Такому гордецу, богатому мечтами?
Чтобы в тебя влюбляться
И повести к венцу.
Один венец - по вере.
Другой - на самом деле.
Какой венец на мне?
И на тебе - который?
Сам виноват во вздоре.
Во взоре виноват.
Я оглянусь назад
И лгу упорной речью:
Что время не увечит,
Но время и не лечит.
Не выбирай.
А просто принимай.
Увидишь, что не ад вокруг, а рай.
Не упирай свой взгляд
Вперёд или назад.
Будь посреди, как сердце, что в груди.
Там край земли.
А здесь родимый край.
- Сорвёшься с края, ожидая рая,
Получишь ад, - так люди говорят.
И ошибаются. Я просто посреди:
В раю, аду ли - сердцем, что в груди.
Будь сердцем.
Остальное всё найдётся.
Такая вот совсем простая суть.
Пусть миру мир придёт, война войне.
А мне - наоборот: в моей цене
Для мира не прибавится цены.
А для войны вины совсем не станет,
Чтоб искупить и тем войну питать.
Пусть миру мир придёт, а рати - больше рать.
И я опять начну орать при родах.
А дальше - ждать у моря той погоды,
Которая позволит искупать.
И не дождаться, ибо надо брать,
А взять нельзя!
Но можно, ибо должно.
Как и нельзя, поскольку станет ложным
Правдивое.
Какая ты красивая,
Простая жизнь!
Какая ты счастливая.
_______p. s. Меня вчерашнего уже нет.
_____Меня сегодняшнего скоро не будет.
___Есть Воля и Путь.
Что будет в конце?
___Начало.
Человекам невозможно жить не только осторожно.
Даже жить неосторожно человекам невозможно.
Что задумаешь, то сложно.
Что ни сделаешь, то ложно.
А не делать невозможно.
Я не вижу в этом жути.
Я по собственной по сути
Выступаю как по гати
Над мерцающим болотцем -
Тунеядцем чтоб не быть!
А воды чтоб не испить
(как из козьего копытца)
Из волшебного болотца,
Беру даром, что даётся.
Не даётся, не беру.
Не мешайте мирозданию,
Не смешите мироздание,
Не смешайте мироздание
С собственным непониманием -
Таково моё желание, обращённое к себе.
В мироздании нет жути.
Мироздание по сути - родинка, что на губе.
p. s. День существует не потому, что есть свет, а потому, что свету есть Что освещать.
Вчера я шёл. Сегодня я стою.
И, с отвращением листая жизнь мою,
Порой не избегаю восхищения:
Поскольку выжил даже вопреки
Влечения меня в поток реки,
Как помещается порой глоток.
Вчера я шёл. Сегодня я стою
На этом берегу, но на краю.
А ты на том, но тоже на краю.
Но, с отвращением листая жизнь мою,
И ты не помести меня в поток,
Как помещается простой глоток.
И в этом жизнь. Она разграничение
Тебя со мной, вселенной и страной.
Когда я разграничу рай с геенной,
Я допущу такое исключение
На этом берегу: чтоб ты на том!
И чтоб у каждого свой сокровенный дом.
От недомыслия до мысли
Я прохожу, не нахожу
Ни недомыслия, ни мысли.
Я как осенний лист дрожу
И сам себе кажусь речист.
От недомыслия до мысли
Я прохожу, не нахожу
Ни недомыслия, ни мысли.
Ещё не скованный, как в стужу,
Я сам себе кажусь ручьист.
Я не мешаю непогоде:
Дожди и грады разрешаю.
Как будто я могу в природе
От недомыслия до мысли
Себя немного возвышать.
Но остающимся на месте
Дождям и градам синевы
Я приношу плоды молвы:
Я приношу любовь невесте,
Невесть откуда снизошедшей, обожествляемой почти.
От недомыслия до мысли
Я нахожусь на полпути.
Так и живу (не так живу),
И не мешаю естеству.
P. S. Вы злые, потому что слабые.
Добрым быть всегда сложнее.
Значит, выдержишь, ежели держишь.
Лишь ребёнок от тягот заплачет.
Этот плач очень много значит:
Начиная с мокрых пелёнок,
Продолжая первой обидой.
Значит, выдержишь, ежели держишь.
Не подав своего вида
Даже в качестве отступного,
Но примеривши вид Атланта.
Значит, выдержишь, ежели держишь.
Я себя не вижу иного,
Хотя много доступно взгляду
Изменивших собственной сути.
В этом нет никакой жути:
Просто кто-то другой удержит.
Существует простой стержень
Неумения быть пустотой.
Встретив старых друзей,
Понимаешь: живёшь посреди миражей.
А избегнув друзей
Иль не встретив друзей (словно под полом мышь),
Мнишь: остался свободен, ничей.
Заблуждаешься, если сближаешься.
Заблуждаешься, коль удаляешься.
И невинно всегда удивляешься,
Ища камень опоры в другом,
Чтобы выстроить собственный дом.
Я сужу по себе.
Только дом свой сложу по тебе.
Чтобы ты в нём жила, удивлялась:
От себя в нём не удалялась.
Ибо дом этот станет твоим,
Перестав быть моим.
Словно мал он и мним.
Словно я стал огромен
И любим, потому что бездомен.
Бездомен и бездонен?
Но нет, я ограничен:
Огранен как бриллиант!
Настолько ограничен,
Что вечный дилетант,
Во мне легко живущий
Или живущий тяжко,
Не ищет и поблажки,
Чтобы всегда учиться!
Чтоб видеть далеко
Под собственным под носом,
Что я трава покоса,
Но сам же и косарь.
Бездомен и бездонен,
Свои дома я встарь
Скосил и жажду до'мен -
Печей для выплавления!
Так глупо: выправления
Того, что не согнуть.
Бездомен и бездонен,
Живу я как-нибудь.
Поскольку как не быть
Бездомным и бездонным
Я не могу забыть.
p. s. Если человек не начнёт работать над самим собой, то диавол найдёт ему другую работу - заниматься другими (выискивать недостатки у других).
Преподобный Паисий Святогорец
Я посреди,
(как сердце, что в груди).
А если сердцем заглянуть вперёд,
То я уйду туда, где мой народ
Величия посреди
(как сердце, что в груди).
А если сердцем заглянуть назад,
Величие прошлого мой укрепляет взгляд.
А что сейчас
Величие без прикрас:
Оно в трудах не прахом пустоты,
Имея очень разные обличья.
Но не узнать нельзя
И должно продолжать.
Покой.
Когда не прикасаешься рукой,
Зато душой объемлешь мир большой.
И говоришь, что это хорошо.
Но только скажешь, как покой уйдёт,
Поскольку изреченное солжёт.
Итак, покой уйдёт.
И мир наоборот
Окажется изнанкой бытия,
В которой обитаем ты и я,
Чтоб лицезреть исподнее своё.
Я это называю преисподней,
В которую и умирать не надо.
Ведь в ней живут и требуют награды
За те страдания, что сами создают,
Изображая горькие рыдания.
Я сознаю: не надо умирать,
Но - и'наче! Не надо жизнью лгать.
Нет помощи иной,
Чем помощь, что со мной
Преодолеет собственную немощь
И силу сыщет там, где сила есть.
Поскольку и достоинство, и честь
Настолько повсеместны, что уместно
Сказать, что честен мир! А не частичен,
Как злой кумир, который так пластичен,
Что ловко наполняет пустоту...
Слепой сказал: посмотрим! За версту
Любую пустоту теперь я вижу.
А после и глухой меня уверил,
Что души в теле не страшатся тел,
Насколько слышал он...
Не может выше благородных дел
Ничто явиться!
Мне черёд смириться:
Стать миром всем, коль был удел - родиться.
Нет помощи иной,
Чем помощь, что со мной.
P. S. Мои милые, не дозволяйте себе мыслить небрежно. Мысль - Божий дар и требует ухода за собою. Быть отчетливым и отчетным в своей мысли - это залог духовной свободы и радости мысли.
Павел Флоренский
Нет помощи иной,
Чем помощь не со мной!
Чем помощь надо мной -
Нет помощи иной.
И страшно то во мне,
Что не хочу иной.
Прекрасны летний зной
(яичной желтизной)
И стужа (белизной).
Прекрасен волчий вой:
Хоть и внушает ужас,
Но жизнь провозглашает.
Какая чистота!
Какая красота!
Ничто не помешает
Той помощи прийти.
Пути, что надо мной,
Мой мир не помещает.
И я могу уйти.
Но не хочу уйти.
Как медленное пламя,
Живущий меж мирами.
От грубого мира, который горбом,
К небесному миру, который мой дом.
И вдруг открывается: горб - это небо,
Поскольку несу свою небыль:
Измыслив!
Исчислив!
Поскольку из мыслей к себе выхожу.
Поскольку из чисел к себе выхожу.
Тебе не оставив нисколько
Из тяжести той, что в горбу я держу:
Из грубого мира составивши мир
Небесный, в котором не тесно.
А ежели честно, то честно живу:
Смотрю и приемлю свою невозможность
Быть здесь и не здесь. Ты со мной прояви осторожность,
Поскольку с тобою я весь.
P. S. Тот, кто ограничился усвоением сотворенных другими образцов, - бесплоден.
Фридрих Ницше
Ясны правила,
По которым монтируются миры:
Миры не бывают добры или злы.
Выписывая антраша,
Душа моя так лукавила.
Ясны правила для непрерывной весны:
Они не тесны
И они не честны и не лживы.
Душа моя так лукавила,
Поскольку была игрива,
Ветрена, словно дева!
А я без всякого гнева
Заранее знал правду:
Раненой ей быть
Первой слезой звездопада.
Ясны правила,
По которым монтируются миры:
Искусственность ликвидируется.
Всё чисто и светло.
Как будто намело
Сугробы серебра.
Настолько ночь бела,
Что эта ночь кругом, которая мой дом,
Сегодня представляется светла.
А было так: сегодня подошла
Такая мгла ко мне, что в моём дне
Смятение ума могло случиться
И оказаться попросту на дне.
Но я не воспротивился пойти,
По самому по дну ища пути.
И шла со мною рядом эта мгла!
Казалось ей: она меня вела
(я просто ожидал,
Я знал, что ночь бела
Бывает в городе Санкт-Ленинграде).
Но я живу не ожидания ради,
А восхищения: восхить меня из мглы,
Чтоб просветил я многие миры.
Орудийное дуло,
Из которого выглядывает щегол:
Словно девице ветром надуло
Эту птицу в подол!
Словно деревце по весне
Да не почками раскололось!
Я живу в моей тишине,
Поступая и вкривь, и вкось;
Чтобы выпалить не довелось,
На миры не порвать щегла.
В этом нет никакой игры.
Это искренность на ура.
Это есть само естество
И щегла во мне торжество
Над разрывами всех аорт.
Если кончик его крыла
Не пробьёт ничьего чела,
Не изгадит ничьих черт
И ничьих не порвёт жил,
То и жил я жив, а не мёртв.
p. s. Ты унываешь потому, что хочется тебе без труда взлететь на крыльях праведности, а крыльев-то еще нет, учиться же ходить по земле по-христиански, смиренно каждый день разглядывая себя во всей своей немощи, - на это нет ни терпения, ни желания. А ведь иного пути нет. Недаром же Святые Отцы говорят, что тот, кто научился видеть свои грехи и молиться об исправлении, больше того, кто даже может мертвых воскрешать.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин).
(не отрекаться от лица)
Не отвлекаться от лица
К личине собственной, к своей кручине -
Всегда и ныне.
А я (когда отвлёкся от лица)
Уверен был: ко мне пришлют гонца
Чтоб оплеуху дать, сорвавши маску!
Я знаю, что рассказываю сказку,
О том, что скороходы-сапоги
Перешагнули многие народы
(и их истории и верования),
Ко мне летя - спасти от наказания!
Дабы моё лицо ко мне вернуть
(личину снять и снова сделать правым).
Но всё не так! Я выжил как-нибудь:
Я вышел из ума и не искал управы,
И сложности не стал я усложнять.
Живу я как-нибудь:
Не надо мыслить вспять,
Не надо забегать вперёд...
Всё - здесь.
Всё - есть.
Личины вкривь и вкось
Вращаются, лицо - земная ось.
Никого ничему научить
Невозможно и проще увечить.
Я и есть этот самый никто,
Изучивший такое ничто
И пронзительный свет излучивший.
И пронзительный крик озвуча'вший,
Когда некто, в кулак меня сжавший,
Чтоб из камня повыдавить воду
И оставить сухую природу,
Собирался учить и увечить.
Кто излечит меня?
Среди белого дня
Я влезаю титанам на плечи:
То ли вошью себя ощущаю,
То ли вечность свою освещаю.
Никому ничего научить
И такое ничто получить,
Чтобы нечто в своём запредельном
Не явилось для мира смертельным.
P. S. Сначала лечит Бог, а потом врач, но кто не благодарит врача, не благодарит Бога. Труженик достоин награды. Ум и руки врача творят богоугодные дела.
архимандрит Гавриил Ургебадзе
Прекрасное, поскольку бесполезно.
Напрасное, поскольку безнадёжно.
Сегодня мне особенно тревожно
Могло бы быть:
Я человек Воды, а ты хотела пить.
Мы покидали райские сады
Затем, чтоб просто жить как я и ты.
Но обрели высокие погосты:
Чтоб быть живым, осмелься умирать
По своему действительному росту!
Ведь, не живя, не смеешь умереть.
Но ты хотела пить. Но я умею петь.
И это абсолютно бесполезно.
Мы смотримся друг в друга так отвесно.
И вся любовь возвышенно болезненна.
Надобно столько жить,
Чтобы жизнь уронить.
А потом подобрать
Каждую её пядь...
Заново чтоб сложить.
Надобно столько знать
(столько себе со-лгать),
Чтобы в своём со-лжении
Выстроить вновь сложение
(чудо преображения)!
Дескать, среди тишины
Прежде мы со-лжены...
А потом сложены'...
Но не усложнены' (не свезены на погосты).
Весь человечий род - весь мой гигантский рост:
Не разевая рот,
Чтоб миры заглотить!
Но себя отпустить,
Чтобы во весь свой рост.
Не знаю.
Рая я не знаю.
Поскольку только рай в цене,
В моей вине нет места раю.
В моём вине нет места хмелю.
Ведь и без веры я поверю,
Что той же мерой будут мерить
И обязательно забудут
Несоразмерности мои.
Поскольку и в моей любви
Отыщется немало скверности,
Коль захочу я отыскать.
Но кто отыщет птичью рать,
Что пролетала в этом сквере
Не год назад, а сотню лет?
Примечу я любой предмет,
Но главного в предметах нет.
И главного в приметах нет.
Как и в ответах нет ответа
Ни год назад, ни сотню лет.
Во тьме есть тьма.
Есть в свете свет.
Им места нет вне нашей тьмы,
Поскольку это место пусто.
Поскольку это место - мы.
p. s. Люди хотят грешить и иметь добренького Бога. Такого Бога, чтобы Он нас прощал, а мы продолжали бы грешить. То есть, чтобы мы творили все, что хотим, а Он прощал бы нас, чтобы Он прощал бы нас не переставая, а мы дули бы в свою дуду.
Паисий Святогорец
Ни к чему не приложить суму.
Ни к чему не приложить тюрьму.
Разве что к вращению своему
Вкруг своей оси… Не голоси
Голоском, берущим на испуг,
Малая душа! Ты хороша
Лишь когда, как кучер на запятках!
И с большою не играешь в прятки,
Искренне глазея.
Я умею
Избежать сумы или тюрьмы.
Или тонким голоском орать,
Что сумою я переболею
И тюрьмою я переболею,
Если что!
А ежели ничто
Взгромоздится смертью мне на шею,
Я себя сочту последней твердью,
На которой я стоять умею.
Когда ты восхитительно телесна,
Мы смотримся друг в друга так отвесно.
И собираемся извлечь из бездны
Друг друга для любовного досяга.
Когда ты восхитительно телесна,
То красота бывает так спасительна,
Что умозрительность её посторонится!
Теперь мы, души, выбираем лица,
Чтоб лицезреть, как свищут соловьи.
Чтоб говорить губами о любви.
И чтоб не потерять лицо своё,
Я всячески храню лицо твоё.
Почти несокрушимое величие
(пути несокрушимое величие):
Наличие лица в любых обличьях.
Я ничего не могу
Ни другу дать, ни врагу.
И только свою пядь
Пытаюсь не потерять,
Не стать полноправным ничто.
Когда полнокровное нечто
Моё родное увечит,
Лишая так полюбовно
Меня и последней пяди,
Я не пойду в ****и (даже если бы мог).
А то, что я так продрог,
Как всякая пыль дорог -
Я замерзаю отдельно!
Выйдя в замёрзший мир
И положив целью:
Словно бы рыбий жир,
Его ощутить плотью
В ложке такой большой!
Если уж я пришёл.
p. s. Почти две с половиной тысячи лет прошло, а мысли и идеи живы. Более того, в современном Китае они чуть ли не становятся основанием для новой идеологии: размеренности в делах и поступках, благородного делания, по совести и справедливости, разумной достаточности. Памятники Конфуцию - по всему Китаю. Институты Конфуцию - по всему миру.
"Благородный человек знает только долг, низкий человек знает только выгоду".
"Когда исходят лишь из выгоды, то множат злобу".
"Когда государство управляется согласно с разумом, постыдны бедность и нужда; когда государство не управляется согласно с разумом, то постыдны богатства и почести".
Конфуций
Надо идти против ада.
Словом и делом ада
Ты против ада восстал,
Я против ада восстал.
Надо идти против ада.
Вот его пьедестал:
Слово и дело ада.
Просто идти надо (надо снова и снова).
Хоть никакой основы,
Чтобы ад победить.
Можно лишь навредить
Аду адом другим.
Дантовы эти круги я выпляса'ть привычен.
Что же я так обычен (вместе с моей Россией)?
Ежели ад вокруг,
Я его на испуг и на ура беру.
А коль смерть на миру:
Мир этот как Иуда (смерть его не прелестна).
А то, что я вновь воскресну,
Это моё чудо.
Омерзение от замерзания
В этом мире так отличить:
Омертвение можно лечить,
Согревая своим горением
И ответную жизнь лобзая.
И как рыба в своём пруду
Повстречая в своём аду
Даже тень от рыбы другой -
Это значит, что твой день!
И не в рабстве, и не слугой.
Ну а то, что всегда убьёт
(даже если сперва солжёт,
Привлекая как заглядение),
Вызывает лишь омерзение,
Отторжение прикасаться.
Не собрание идеала,
Мы лишь грешники и скитальцы.
Я могу тобой согреваться,
А не смертью той убиваться.
Я живу, чтобы так сбываться.
P. S. ...Старость неверующего человека - это тяжелая, мучительная старость, и помочь здесь очень трудно. Вообще, безбожнику можно более или менее беспечально жить, пока есть силы. А в старости безбожие - это страшные гири на ногах....
Твою голову восхищают.
Мою голову расхищают
Все четыре стороны Света.
Ибо целых голов в мире
Не осталось уже давно.
Твою голову восхищают.
Мою голову расхищают
Все вопросы и все ответы.
Ибо головы все в жире,
Как жующее веретено.
Ну и что, что головогубы
Нам расскажут, что мы все глу'пы?
Потому что головы жаждут
И не могут себя восполнить.
Я хочу прекрасным запомнить самый первый мой поцелуй!
Бездуховный, ибо греховный.
И не целый: столь неумелый,
Ибо голову не вмещал!
Только душу он похищал.
Вот я пришёл (и вот я не нашёл).
Вот я прожил (и вот я не сложил).
Я трогаю живот,
Который ждёт,
Чтоб им я свою душу ублажил.
Ведь он духовной жаждою томим:
Поскольку мой,
И я созвучен с ним.
Я выбираю из своих излучин
Течение реки (по-вдоль руки).
Куда я свою руку направляю,
Там и река мне преподносит случай:
Чтоб я случился
И не отличился
Личиною своей от многих прочих.
Но снова я зажгу свою лучину
И нахожу себя во тьме обочин,
Где право лишь одно: не предавать.
Всё остальное слева: гной и чрево...
И птичия щебечущая рать.
Разговор двух мужчин
Может быть лишь один:
Есть лишь слово и дело,
Остальное давно надоело.
Таково есть мужское начало:
Говоришь? Значит, делай.
Если делаешь, отвечай.
Бытия невеликий простор
Объявляет такой разговор очень диким.
Но когда без рыданий и крика
И во имя своих созиданий
Умножаешь печали -
Отвечай: ты кого утешаешь?
И за что отвечаешь?
Я лишь в самом начале
Нахожусь этих азбучных истин.
Неофитство моё не случайно,
Но спокойно и истово.
p. s. ...В Царствии Божьем наше величие измеряется нашим служением другим людям, а не числом тех людей, которые служили нам. Наша степень причастности к благам Царства Божьего будет обусловлена не тем, что в этой жизни мы взобрались на самую высокую ступеньку социальной пирамиды, а тем, смогли ли мы сознательно опуститься на самую первую, самую низкую ступеньку ради других. Настоящий христианин должен думать не о том, какую пользу он может извлечь для себя из своего социального положения, а о том, какую пользу он может принести обществу или Церкви, находясь на том месте, куда он был поставлен Богом....
Мой гнев - не мой.
Мой гнев - немой.
Зато как гной
Я выдавил его и промакнул,
И спиртом освятил гангрену.
Мой гнев - не мой.
Мой гнев - немой
И молча знает цену:
Он мне чужой, и я с ним на арену
Вступаю как наёмный гладиатор!
Как римский гражданин, от первородства
Готовый отступить во имя скотства:
Убить наёмника, что я'рится навстре'чь.
Я полюбил тебя, родная речь,
Охолодившая любые гневы.
Я не оратор, ибо гнев - немой,
А истина звучит: как жизнь её напевы.
Как прежде было искренне возможно
По капле злобствовать, по капле навредить.
Потом, как из болота цапле,
Лягушкою освободить
И предъявлять царевичу царевной.
Как прежде было искренне возможно,
Простительно и даже непременно.
А, впрочем, что об этом говорить?
Надеюсь, в прошлом этот мир измены.
Я заблуждаюсь: всё имеет цену.
Как злое оправдание добра
Всё доброе имеет цену зла!
Но здесь я заблуждаюсь ещё горше,
Поскольку поломаю своё горло.
Есть горний мир.
Есть гордый.
Есть достойный.
Как рядом всё.
Как безнадежны войны.
Теряем время.
Проходя, роняем
(как град Петров) дожди из многих туч.
Теряем время, ибо ты могуча.
Теряем время, ибо я могуч.
Мы можем всё.
Но не хватает сил
На это всё.
Вот дождь заморосил
Из многих туч.
Теряем время, ибо ты могуча.
Теряем время, ибо я могуч.
Нам можно всё,
Но не хватает сил
За это всё ответить перед Богом.
И всё своё мы ограничим сроком,
Иначе будем длиться бесконечно
(как смерти над блокадным Ленинградом).
Но град Петров я обретаю взглядом,
Освобождая из любых оков.
P. S. Чему научил? Например, что фальшь в театре - это очень стыдно. А еще что театр - это все-таки игра. Мне кажется, это отсылает к Вахтангову, к Мейерхольду.
- Можете пояснить?
- Грубо говоря, драть жилы в театре не нужно. Сейчас вы скажете что-нибудь про пресловутое «легкое дыхание». Нет никакого «легкого дыхания» без внутреннего страдания.
актриса Полина Агуреева
Хотя б на пядь себя опережать.
И не понять себя там, впереди на пядь.
Как сердцу, что в груди,
То сердце впереди не разгадать.
Я бы себе сказал: ты за собой следи
От сердца впереди, чтоб исправлять.
Не допускать обмылки и огрызки
Там позади позорно оставлять.
Но сотворять всегда , что безусловно звёздно.
И я вдруг осознал, что никакого не поздно
Не существует, ибо я везде:
Я и сама узда, и этот конь в узде.
Я будущий меня давно признал,
Ни дня без помощи не оставлял.
Так просто.
Всё прекрасно.
Всё напрасно.
Как будто жизнь дана тебе по росту
Величиной не более погоста.
Так просто.
Это ежели внутри.
И я сказал себе: глаза протри
И выгляни вовне…
Ведь смертен я во мне.
А если я в миру,
То не умру.
Поскольку сразу стану больше тверди,
И ей меня уже не поместить.
Так просто.
Милый друг, тебе грустить
О том, что мир тебе достался мирным
И не волнуется как море…
Это ль горе,
Что мы не загорюем на просторе?
Болезнь простуда (а на сердце худо).
Болезнь простота (а на сердце стадо).
Болезнь проказа (а на сердце гря'зи).
Всё не летально (ибо не летально,
А по'лзано).
Я не взыскую пользы.
Моя любовь и есть несовершенство.
Поскольку в совершенстве нет блаженства,
А лишь потуги, чтоб его достичь...
Я полюбил тебя, родная речь!
Ведь я косноязы'ч:
Совсем как дичь,
Подстреленная нынче над осокой,
Чтоб стал космоязы'ч!
Ты так высо'ко.
Тебя мне не достичь.
Я бросил клич...
И все недостижения мои
Явились, словно спасы-соловьи.
p. s. Вы бываете хороши только тогда, когда в лице вашем появляется благородное движение; видно, черты лица вашего затем уж так устроены, чтобы выражать благородство душевное: как скоро же нет у вас этого выражения, вы становитесь дурны.
из письма Гоголя невесте
Но земля меня не подведёт.
Но земля меня подведёт
Прямо к пропасти и удержит
За ступни и за мой живот,
И за голову приземлённу.
Но земля меня не подведёт.
Но земля меня подведёт,
Как любовью неутоленну
И любовию утоленну,
Прямо к пропасти и геенне.
И явит ей моё обличье:
Невысок? Так можешь и ниже,
Или жиже стать на часок…
Этот тоненький голосок
Из геенны той раздавался!
Кто-то пел. И я удержался
И не пал, протянувши руки.
Раз уж голос тот раздавался,
Его я взял себе на поруки,
Словно родинку на губе.
Моя любовь и есть несовершенство.
Поскольку совершенства я не знаю,
Я никогда любви не потеряю.
Чего я жду? Волшебного блаженства,
Которого нигде я не найду.
Моя любовь и есть несовершенство,
Похожее на мрачную гряду
Камней. Она в ладони дней.
Ты о любви просил?
Кто камень положил,
Тот и возьмёт его себе обратно.
Моя любовь и есть несовершенство.
И, вместе с тем, она невероятна,
Поскольку сам я совершенно есть.
Коль соблюду достоинство и честь,
И откровенность,
Буду я открыт.
Ничьей любви противен я не буду.
Мы вместе.
Свято место пусто,
Коли без нас.
Мы осознаем вскоре,
Что быть совместно означает быть
И порознь в своих силе и достатке.
Вот я один, и всё со мной в порядке.
Вот ты одна, и всё с тобой в порядке.
И совершенство здесь без дна.
Ты видишь беззаконную комету.
Я вижу беззаконную комету.
Я полагаю, что на этом свете
Величие не есть величина,
Ведь лишено надуманных личин!
Ведь свято место больше величин,
Которые пусты.
Есть я и ты.
Мы вместе: такова мечта.
А то, что это вовсе невозможно,
Не не отменяет, что мы порознь ложны.
P. S. Тот, кто ничего не боится, более могуществен, чем тот, кого боятся все.
кодекс чести русского офицера
Светает.
Белый свет летает.
И Лету, что меж нас, пересекает.
Как будто бы душа коснулась глаз.
Светает.
Белый свет сейчас,
А не вчера, не завтра, не когда-то
Когда-нибудь. Я помогу взглянуть
На белый свет,
В котором меня нет.
Ведь я не свят.
Но я тобой богат.
Я освещаюсь,
Словно бы светаюсь,
Слетаюсь, словно ангелы, кружа.
Мы выйдем за пределы миража,
В котором только тьма…
Которой нет!
Поскольку видим мы,
Что вместо тьмы рассвет.
Считать себя
И не считать других
Немыслимо, поскольку дорогих
Вокруг бесчисленно, а я вокруг убог.
Я сосчитал испуг,
И он стал ужас.
И дальше удержаться я не смог:
Уголие ушко намного стало уже!
Поскольку я богатствами считал
Всё то, в чём оказался очень мал.
Я был никем,
Но вот я кем-то стал,
Чтобы в себе так просто просчитаться.
Чтобы в себе совсем не отыскаться.
Но я к чему? Что у меня проблем
Нет никаких, ведь нет меня совсем.
Я перестал считать.
Я не желаю знать,
Что я чего-то часть,
Чья надо мною власть.
Да не будет так, как хочу.
Я ни жертве, ни палачу
Не желаю их воздаяния.
Потому что отлично знаю,
Что лицо своё отвращаю
Нетерпения призыванием.
Исправлением заблуждения,
Что соринкой в чужом глазу
Выжимающее слезу,
Но доводит лишь до кипения.
Да не будет так, как хочу!
Ни со мною и ни с тобой.
Да не будем играть судьбой,
И судьба не сыграет мной.
Будет так, как и быть должно.
Ты не скажешь, что всё равно.
И не скажешь, что все равны.
Просто всё мы всегда странны,
А не странствуем либо святы,
Либо света отстранены.
p. s. Что за люди пошли? Слышат краем уха... Видят краем глаза... А потом додумывают остатком мозга.
Как легко омрачить эту воду.
Чистота, ты всегда далеко
От любой уязвлённой природы.
Ожидая у моря погоды,
Ты ничем не смутишь эту воду.
Я люблю твою высь.
Я люблю твою тишь.
Они есть, когда не поступаю,
Постоянно по душам ступая.
Как легко омрачить, я не знаю.
Просто пробовал пить эту муть,
Эту жуть, средь которой не жить,
Но бороться за жизнь, выживать.
Это мало кому можно знать.
Ну а мне сейчас не до того.
Я хочу своего.
Я могу своего.
А чужое чужому оставлю.
А другое другому оставлю.
Как песок на морском берегу.
Ничего реальнее нет,
Чем опора только на свет
И опора только на воздух.
Остальное земные норы,
Ритуальное погребение.
Ничего реальнее нет
И сильнее, чем виртуальная,
Многомерная моя вера.
Я не знаю злого примера
Бесконечных моих жизней
И беспечных моих смертей.
Я тебе таракан запечный,
Коль отчаиваюсь и трушу.
Ничего реальнее нет,
Чем спокойную мою душу извлекающие из сетей
(что меня уловить тщатся)
Все поступки мои достойные.
Богаты порознь, вместе нищи духом
Ума палаты, плоти, живота
И гениталий. Я с тобой в печали
И радостен один.
Я господин щедрот! Куда себя мне деть?
В какую плоть одеть твою нагую душу,
Чтобы она комфортом наслаждалась,
Словно ножища в кожаном ботфорте?
Когда вокруг промозглость или грязь,
И только связь меж нас мешает вседовольству.
Вселенная - вселить в моё уродство
Такую нить твою из Лабиринта,
Где Минотавр.
Я бесконечно стар.
Я сверхзвезда, спалившая преграды
Меж нас.
Об этом и рассказ: касаясь взглядом
Тебя...
И спасены у самой глотки ада.
P. S. О трех предметах не спеши рассуждать: о Боге, пока не утвердишься в вере; о чужих грехах, пока не вспомнишь о своих, и о грядущем дне, пока не увидишь рассвета.
Святитель Николай Сербский
На тысячи лет окрест
Нет прекраснее мест!
Нет прекрасней времён,
Чем те, в которых рождён
Я, поскольку Стихия.
Я, поскольку Вода.
Я, поскольку Огонь,
Воздухом напоён.
Место моё Земля. Время моё Россия.
Мне её осознать -
К ней себя привязать,
Чтобы не потерять.
Дело не в том, что плохо
Или же хорошо:
Это всё дело тела.
Дело души - эпоха, мира существование.
На тысячи лет окрест
Я примеряю меру больше любых мест,
Больше любых времён:
Сколько я уничтожен, столько же и рождён.
P. S. Соблазнять к любви.
Кто ненавидит себя самого, того мы должны бояться, ибо мы станем жертвами его ненависти и мести. Постараемся же как-нибудь соблазнить его к любви к самому себе.
"Утренняя заря, или мысль о моральных предрассудках"
Я сделал что-то не то.
Я снял с души как пальто
Что-то своё то
И что-то не то надел.
Я сделал что-то не то.
Казалось, что много дел
Есть у меня в долгу,
В долгом моём кругу.
А дел-то и вовсе нет.
Есть только тьма и свет.
И что я из них одел
Или что не одел
И стал совсем не у дел -
Это и есть удел
Мой: не пришёл домой
(ставши, кем должен стать).
Надобно исправлять.
Сразу же возвращаться, сбросив свои взгляды
(словно бы листья осень)…
Голый король листопада.
Как с пятки на носок
Из горла голосок!
Я голосом шагнул (проросши колоском)
И стал я речь домоклова
И доменная печь
(в какие формы втечь моих существований?):
Так мелко средь желаний житейского пути!
Нет в мире ничего, чего нельзя найти.
И нынешний пример:
Война различных вер
Ничем не отрицает всё сказанное выше!
Ведь вот что я услышал о войнах в Сомали:
С двенадцати и до пяти
Убить нельзя
Ибо жара:
Там можно убивать лишь с вечера и до утра!
Известные дела:
Что бренные тела способны разложиться ещё до убиенья.
Коль жаждете убить,
То следует пожить в безжалостных границах (а не в землетрясениях).
Там и моё бессмертие словно в руке синица.
По воздуху легко ступая голосом,
Нисходит снег на вспаханную полосу.
Сквозь воздух прорастая колосом,
Нисходит век на вспаханную полосу.
А я, поскольку грешный человек,
На голос тот не открываю век.
И колоски его не различаю
В седых висках. Не слушая тоски,
А только лишь молчание вспоминая,
Действительно становимся близки звучанию потерянного рая.
И что?
А ничего.
Мир больше твоего и моего.
И, человек, не сделай его горше.
p. s. Глупо ведь объяснять, что любишь родину (и почему ее любишь), веришь в Бога (и почему в него веришь), воздаешь кесарю кесарево (и почему воздаешь), и так далее. Объяснять надо прямо противоположное: что не любишь родину (и почему не любишь ее) - и далее по списку. И это нам как раз объясняют - и брехливо-беззубые СМИ, и их сетевой фан-клуб. Объясняют в одностороннем порядке - Мой потому что противовес таким взглядам не просто предполагается по умолчанию, но и действительно умалчивается. А в результате обществу навязываются заведомо искаженные выводы и ориентиры.
Виктор Топоров
Мой грифель коснулся мольберта.
И грифы слетелись, и Лета
Меж мной и тобой разлилась.
Но наша небесная связь
Ничуть не прервалась,
Осталась.
Казалось бы, мир очень ласков:
Совсем как резиновый ластик
Способен стирать очертания…
Чтоб заново наши свидания
Мой грифель опять очертил,
Коль гриф мой меня сократил.
Но жизни, что я измышляю,
Меня не изгнали из рая!
Но каждый свой рай я стираю
Желанием большего рая...
Всегда о себе забывая,
Но вспомнив потом о тебе.
Течение ручья (моё влечение).
Течение дня (и в нём моё свечение).
Течение дна (когда земля одна,
И высохла вода), когда вода - ничья,
И день ничей.
И даже дно ничьё.
Течение ручья (дыхание моё
Над самым дном) и никаких речей,
От коих пыль столом! Таков мой дом,
Что в нём есть дно (наверное, не одно)
И в нём есть дни
(наверное, не одни),
И есть течение,
Моё свечение.
И никаких сравнений со свечой,
Поскольку никогда не догораю:
Поскольку я всегда Вода Живая,
Ничуть не иссякаю в совершенство!
Течение ручья (моё влечение),
И никакого рая и блаженства.
P. S. Трудно лягушкам догадаться, что их болото - это еще не весь мир. Трудно рыбам представить, что кроме моря есть еще и суша. Трудно спящему понять, что он спит. Трудно человеку постичь, что жизнь - это совсем не то, что он о ней думает.
монах Симеон Афонский
Что до любви людей, то нет в ней совершенства.
И никакого рая и блаженства.
Любовь людей, доколе больно ею,
Я и зову любовию моею.
Зову, зову,
И наяву придёт.
И вот мне говорит, что мой живот
Есть жизнь моя, поскольку наяву
Я в нём живу.
Что до любви людей,
Которую зову любовию моей:
Она в их животах, а рядом страх
Её лишиться.
Коли так случится,
То ниже живота случится оскотиться.
Но есть в любви людей прекрасная черта.
Любовь всегда напрасна: ни к чему
Её ни приложить
И не опо'шлить.
Любые животы остались в прошлом.
Я в будущем живу.
А ты в грядущем.
Не в настоящем встретимся, но в сущем.
О чём говорит боль?
О том, что она с тобой.
О чём говорит любовь?
О том, что не в глаз, а в бровь.
И заливает глаза (чистая как слеза)
Кровь, чтобы сквозь неё
Видел ты всё своё кровное и любовное.
Слово моё скромное
Да не будет скоромным и в бессловесный пост.
И не ведёт на погост, коли оно небесно.
О чём говорит боль?
О том, что любви тесно,
Коли ты не любой,
А бесконечно честный.
Ты в будущем живёшь,
А я в грядущем.
Не в настоящем встретимся,
Но в сущем.
А в настоящем можно не узнать
О том, что вместе нам с тобой стоять
Не на ветру,
Но на миру.
С единственной опорой: не умру,
Доколе мир не будет завершён.
Мы встретились, и стал не нужен он
Со всеми лжами или миражами.
Такое происходит с нами,
Когда мы любим. А иначе - губим
Друг друга в мире, промиряя с ложью.
Я примерял себя ко бездорожью,
Коль с мира я по нитке собирал.
В убытке стал, зато весь мир в прибытке.
Нагие короли (один металл на сердце)
Своей любви (и лишь в неё одеться).
p. s. Нынешние теории мироздания походят на бред сумасшедшего. Сколько тратится на это сил и времени - и все понапрасну! Дело совершилось просто: «рече, и быша; повеле, и создашася».
Феофан Затворник
О предметах, достойных души,
Я придумал себе миражи.
Об ответах, достойных души,
Я не знал, ибо их я искал.
Тот, кто ищет, находит мираж.
Он, как страж, у ответа стоит.
Он, как страж, говорит: предложи
Мне достоинство. Душу свою положи
За ответ. Ну а ежели нет
В том ответе совсем ничего,
Заберу я коня твоего.
Твоё тело куплю.
Твой живот накормлю.
И поставлю тебя на корме
Корабля. Никакая земля,
Словно дно для твоих якорей,
Не является кармой моей.
Как и чайки за этой кормой
Никогда не являлись одним ли, другим ли тобой.
Нет предметов, достойных души.
Потому у меня ничего моего,
Кроме этой души и её беспощадных советов.
Что тешит, тщит.
А что не тешит, щит
От той тщеты.
Одни мои мечты
Мечам подобны. И в моих речах
Лишь тлен и прах.
Другое ни к чему ни приложить.
Но и не к ним моя душа лежит.
В них праха нет, поскольку плоти нет.
А если плоти нет, то ни к чему там свет.
Поскольку я живу по одному,
Поскольку ты живёшь по одному,
А не по двое, оба мы с тобою
Сейчас не приложимы ни к чему.
Одна надежда: с ложью не солжимы…
Но долго ли так будет? Кто осудит,
Коль окунёмся в тяжкие труды,
Чтоб отодвинуть бездну от звезды?
Вороний бог послал Луну на небо.
Не отломил кусок и не вручил вороне.
И вот лиса осталась без добычи,
Не спевши про вороний голосок:
О всей прекрасности его!
Напрасности презрев,
Я, трубадур, пою своё барону:
Для-ради кухни, коей не протухну.
Я так же отыскал себе ворону:
Баронову жену... О том, что я в плену,
Для-ради ея спальни воспеваю.
И спальню эту сравниваю с раем
Не в пользу оного!
Изобразив влюблённого,
Такой я сдвинул мироздания пласт:
Я стал горазд бродить между миров...
Так низменность потуг вручила мне даров,
Которых не осмыслю до сих пор!
Вороний бог или вороний вор -
Такой ли приговор себе я жажду?
О том, что я вот так умру однажды:
Не сотворив себе живой воды,
Но дотянувшись смертью до звезды.
P. S. Узкий путь, путь, ведущий в Царствие Божие, конечно, связан с усилиями. На этом пути не может одновременно поместиться огромное количество людей. Но те, кто идут по пути добра, обретают великую силу, творческую, лидерскую силу. И задача заключается в том, чтобы этот узкий путь затем становился путем широким, по которому человек пойдет не бездумно, увлекаемый своими страстями, плохими примерами, каким-то неправильным пониманием моды или предрассудков, а по которому человек пойдет сознательно и свободно. Вот именно с движением по такому пути мы и связываем личное, семейное, общественное и государственное процветание.
Патриарх Кирилл
Ничто моё
И всё твоё ничто
Вокруг меня.
Отсюда весь испуг.
Ничто богато,
Словно бы палаты
Ума, когда полцарства в голове…
Словно ступня во скошенной траве!
Ничто моё
И всё твоё ничто
Прекрасны суть...
И столько же напрасны,
Как грудь без сердца!
Сердце без груди!
Свою любовь я вижу впереди,
Свою любовь я вижу позади -
Прошедшей мимо.
Ибо все помимо
Моей любви со мною происходит.
Ничто во мне приюта не находит
Лишь потому, что создан для всего.
Не только моего, но твоего
Всего-всего-всего…
Когда нет ничего.
Все леты переплыв,
Словно пролёты
Своих мостов над летами воздвигнув,
Готов ли я их заново разрушить?
Чтоб ещё раз увидеть свою душу
Совсем простой, без торжества победы?
Готов ли, взяв рейхстаги каждой леты
И в каждом мироздание спася,
Остаться русским?
Русское сознание,
Что не вмещает бездны мироздания,
Но никого не жаждет подчинять:
Владевши миром,
Сотворять кумира…
Сейчас об этом не желаю знать.
Мне должно созидать мою Россию.
О завтрашнем моём помыслю завтра
И никому не буду угождать.
p. s. Дьявол готов придать нам вдесятеро здравого смысла и умножить тысячекратно наши практические сведения, лишь бы украсть у нас знание Крестное, при коем сможем стать одесную Бога.
Иеромонах Василий (Росляков)
Вороний бог
Или вороний бок,
К которому крыло прижато...
У человеков так ума палата
И веки прижимаются к зрачку!
Вороний бок:
Я, как крыло, ничком...
И, как века, прижавшийся к виску...
И ничего я объяснить не мог,
Как Бог, что ничего не объяснял.
Я, как вороний бог, красив и мал,
И ка'ркающь себе,
И ка'ркающь тебе:
От кармы к карме суть перелетающь...
А ты, как дурачок, ворон считаешь!
И не считаешь Бога моего
За своего.
Но это ничего :
Ты, как зрачок, со мной миры листаешь
И свой спасаешь, словно мой висок.
Я не пером тебя изображу,
А просто свою душу приложу.
Моя душа окажется по росту
Тому, что восхитительно и просто.
Я не пером тебя изображу,
А именно адамовым ребром,
Которое изъято у меня.
И вот твоё изображение свято,
Принадлежа тому, чего и нет!
Я словно сотворяю свет.
Он явно существует потому,
Что некто не пером живописует,
А именно единственным ребром…
И потому иного света нет.
Приливы и отливы справедливости
Не придадут душе моей красивости.
Скорее, мою душу предадут,
Не приведя на самый строгий суд,
Разбив его на малые суда.
Ковчежики, в которых нет вреда,
Но есть еда и питие, и сухость.
Поскольку от потопиков спасают
Любую тварь, и даже злого клопика.
Сия ветхозаветная экзотика
Так повсеместна, что не удивляют
Приливы и отливы справедливости:
То нет её,
То всё вокруг моё…
И обещает мне придать красивости!
Но я здесь совершенно ни при чём.
Я солнечным лучом лечу сквозь пыль:
Столкнусь, и происходит быль.
И лишь когда беседую с врачом
О том, что боль моя сродни любви
Раздавленного мною клопика,
Признаюсь, что весь мир в крови.
P. S. Жить так, как вы хотите - это не эгоизм. Эгоизм - это когда другие должны думать и жить так, как вы хотите.
Оскар Уайльд
Что делаешь, делай,
Но с верой.
Не в то, что есть большее дело,
А в то, что и вера мала,
Когда ей не служат дела.
Всё просто
И проще ещё!
А то, что цепляюсь плющом
По склону отвесному глыбы
И даже пою песню рыбы,
Сизифом зовясь -
Это грусть.
Что делаешь, делай,
Но груз,
Когда вниз со склона сорвётся,
Меня увлечёт за собой.
Он тоже Сизифом зовётся
И в бездну мою с головой
Летит, как морозец по коже!
И песнею рыбы поётся.
Но всё это равенство - ложь.
Ты жизнью своею живёшь.
На берегу полуденной реки,
Казалось бы, нам не видать ни зги.
Казалось бы, мы сами глубоки
На берегу полуденной реки.
И разделения меж нами нет
На я и ты, поскольку всё есть свет.
А тьма отсутствует.
Сума или тюрьма
Витийствуют в домах, что далеки отсюда!
Здесь даже побеждается чума,
Когда придёт, поскольку здесь есть чудо…
А смерти нет, ведь даже смерть здесь свет.
Ты веришь в это?
Я не жду ответа.
Я просто свою душу приложу
К любому чуду или миражу
И различу их.
Ибо разлучу.
И потому я вспомню о разлуке
На берегу полуденной реки.
Но ты согли, что никакие муки
Не существуют, ибо далеки.
Мгновение.
Сомнение моё.
Я мню себя.
Я мну себя как глину
До обжига.
И сотворяю божика.
Мгновение, которое едино.
Сомнение, когда разлучено.
Они сейчас отдельны от меня.
Как будто отделяю свет от дня
И тьму от ночи.
Жизнь из многоточий
Подобных состоит мгновению
Или сомнению.
У них обычный вид
Почти что человечий: многоочий
И междуречий. Я живу меж слов,
Как будто просыпаюсь среди снов…
И в каждое сквозь пальцы просыпаюсь,
Поскольку и любви моей лишаюсь,
В реальности проснувшись,
Сна лишившись.
А ты, ничем во всём не отличившись,
Решил любить. И, значит, миру быть.
p. s. И не сказать точнее: "Рай полон добрыми, а ад - "умными".
Монах Симеон Афонский
Подать.
Как отобрать.
Как падать,
Не летая.
Простоя жизнь как будто плоть пустая.
Упасть в неё как дух.
А зрение и слух
Приложатся к сосуду...
И получить Иуду!
Твою же благодать готового предать.
Вся эта мыслей рать произошла во мне,
Когда я в стороне от нищего прошёл.
А он просил о пище,
Которую с душой я бы не смог подать.
Мой мир несовершенен, и мне ль меня не знать?
Себя бы самого
Мне с миром примирить...
Так оправдал себя.
Но не хотелось жить.
Глубокий снег
И столь глубокий век,
Что человек поник.
На ветви снег.
На зрение веки.
Ибо человеки,
Такие же, как я, сейчас согбенны.
Глубокий снег лежит в моей вселенной.
А кто-то, верно, по снегу бежит
И утопает.
Подожду, растают
На зрении века, и дурака
Меня совсем немного распрямляет…
Глубокий век.
Такой он лишь на вид,
Но не на свет.
На свете снега нет,
А есть лишь век.
Сегодня он прошёл.
И я его представил новогодним.
Мой новогодний век едва глубок.
Метёт порошка, ветреный снежок
По снегу своей заячьею лапкой…
А сверху сыплет свои снеги Бог,
И в мироздании совсем немного зябко.
P. S. Если вы страдаете от несправедливости нехорошего человека - простите его, а то будет два нехороших человека.
Августин Аврелий
А снег прошёл.
Словно на веки снег.
И век прошёл.
Прошёл с ним человек,
На веках не оставивши следа.
А снег прошёл
От самой от звезды
До человека, что идёт по векам…
И словно добивается успеха,
Поскольку зрение готов смутить!
Но нет следов
И их не может быть,
Поскольку мы в невидимом живём.
И даже человека днём с огнём
Я не ищу.
Что снег прошёл, грущу.
А чтобы человеки пролагали
Свои следы по зрению моему,
Я каждого из них не потому
За зрение заведу. Но жду от них прозрения.
Мир дому моему.
Суму или тюрьму
Я приношу в свой дом,
Чтоб миру мир пришёл?
Сума или тюрьма есть порождение дум.
Они как дым.
Я дым забрал из мира
И в дом принёс по чёрному топить...
Чтоб думою миры не замутить,
Мир дому моему!
Но миру в нём не быть.
Такую я нашёл гордыню для себя:
Поскольку мир мой мал,
Я погожу годину
И за его приростом погляжу.
Казалось, прирастают мной погосты.
Казалось, не дома, а домовины.
А то, что до сих пор не перестал,
И что душа со льдины и на льдину -
Так это сокрушается душа!
Не льдиной в ледоход,
А с миром быть единой.
p. s. Самое лучшее врачевство для наших немощей - не иметь свободного времени.
Свт. Феофан Затворник