Оставаясь одна, она любила разговаривать с ним. Хотя понимала, что это только её фантазия. Но именно она была ей необходима сейчас, эта фантазия, ибо вселяла какую-то странную уверенность в то, что это живое и совершенно реальное чувство, что это её ощущение самой жизни. Конечно, ей были жизненно необходимы её родные и близкие, самые дорогие люди, которых она любила всем сердцем. Нужен был её тёплый, уютный дом – обитель, где проходила вся её земная жизнь, её город, в который она влюбилась с самого своего рождения за то, что именно он принял её на Земле. Она верила в то, что и город всегда её любил, охранял, обучал всему на свете, стал родным. Из него она уезжала в путешествия по другим городам и странам, а потом с радостью возвращалась, всегда радуясь приобретённым впечатлениям и мудрости пословицы, что в гостях хорошо, а дома лучше.
А город менялся на глазах, становился краше день ото дня. Хорошел летом, покрываясь цветами, и зимой, укрываясь белым, пушистым снегом. А, как он гордится своими новыми постройками: домами нарядными, разноцветными, очень высокими и красивыми, церквами и часовнями, фонтанами и парками. Да, она всегда любила свой город и верила, что любовь эта взаимна.
Её душа легко отзывалась на все проявления красоты жизни, благодарно впитывая в себя её музыку, стихи, песни; её ароматы, звучание, тишину; все её необыкновенные краски и оттенки; всё её очарование и загадочность. И, конечно, разве можно без этого, были у неё и любимые исполнители. Её восхищали и удивляли, волновали и вдохновляли их светлые и добрые, мудрые, проникающие в самую душу стихи под удивительно нежные мелодии, завораживали голоса, какой-то особой задушевностью, погружая в красоту мыслей, в их свет, в их жизнь. И ей начинало казаться, что всё это ей кто-то приносит в дар, любя её и желая ей добра, тепла, человеческого счастья. Конечно, она верила, что Бог никогда не оставляет человека без своей любви, но это было что-то другое – её чувство близости кого-то особенного, знакомого, чего-то необычайного и величественного.
Но, отчего-то, в противовес радости жизни, ей часто становилось неспокойно, приходили навязчивые мысли о том, что жизнь людей обладает какой-то странной особенностью: имея всё для интересной, плодотворной, красивой, увлекательной и познавательной жизни, они умудряются большую её часть проводить в грусти, страданиях, болезнях, в поиске чего-то. Чего-то такого, что бы дало им возможность стать счастливыми. И она не была исключением. Поэтому стала чаще проводить время в уединении, полюбив его размышления и раздумья, философствуя и …. да, да, разговаривая с ним.
С кем? Она не знала, но верила, что он есть, слышит её, разговаривает, пусть даже без слов, но она понимала его и без слов. Чаще она его просто благодарила, всегда радуясь тому, что у неё есть. Старалась не задавать лишних вопросов, предчувствуя, что его ответы будут сопровождаться трудными уроками, которых и так было предостаточно. Она предпочитала улыбаться и радоваться своим размышлениям, подводя итоги очередных испытаний. Но, однажды, в пасмурный, серый и холодный вечер ей захотелось к нему обратиться, но как, она не знала. Ангел, друг, учитель… Тогда, как-то вдруг у неё само собой вырвалось: «О, Великий, ты слышишь меня? Я тебя благодарю! За что? Благодарю, за всё, что есть у меня! За то, что есть у меня ты. Есть мой мир, который мне никогда не изменяет, в котором мне всегда интересно. И всё у меня есть, даже иногда мне кажется, что больше, чем у многих других. Но мне грустно… Грустно от того, что я стала чувствовать каждой своей клеточкой окружающую меня ложь, лицемерие, неискренность, равнодушие.
Я не буду перечислять всё, что наводит на грустные размышления. Но то, о чём я уже сказала, начало проникать и в меня. Я стала погружаться в какую-то лживую двойственность. Да, конечно, я помню, что недавно прочла о словах Будды, оставленных в наследство человечеству, что жизнь – это страдания и, что жизнь – это иллюзия. И отсюда вытекающее, что страдания – это тоже иллюзия. Но, это же наша жизнь, на Земле другой у нас нет, а боль так реальна, что не утешает эта иллюзорность.
Ощущая тебя, понимаю, что и ты хочешь со мной об этом поразмышлять, но ведь я даже не знаю, как к тебе обратиться. А, если бы не было у меня тебя, то я совсем могла бы утонуть во лжи и лицемерии. Эта ложь явно обозначилась не только в политике, во власти, но и среди самых простых людей. Все лгут. Лгут дома, на работе, осознанно и неосознанно, вольно и невольно. Если «вольно», тогда можно с этим как-то бороться, ну, а если «невольно», тогда как же. А лгут, как мне кажется, оттого, что не знают, как по-другому. Правда в общении бывает жёсткой, неприемлемой для большинства людей. А им бы хотелось жить легко и красиво, вкусно и сытно, без обременительных хлопот и обязательств.
Нравы заметно опошляются. А были ли они когда-нибудь другими? Вседозволенность превращается в вульгарность, хамство. И всё это прикрывается правильными, на первый взгляд, словами, ложной красивостью, двуличием, одним словом - ложью. И хочется от этого уйти, куда-нибудь убежать. А как это сделать? Вот тут-то и начинают приходить на «помощь» всевозможные философские системы, выплывают на поверхность в огромном количестве новоявленные программы и методики, образуются различные группировки, организации, как большие, так и малые, проявляются их лидеры и «учителя», прорицатели, экстрасенсы, контактёры… И люди разбегаются в разные стороны, уходят друг от друга, пытаясь как-то в этом во всём разобраться.
Кто пытается хоть как-то сохранить существующие, но, чаще всего, обременительные связи, тот начинает лгать. Конечно, встречаются исключения, яркие примеры, но, в большинстве своём, выглядит всё именно так. Может, я ошибаюсь, но почему-то всё чаще хочется закрыться в себе и хоть там-то не лгать. Самое печальное, что мы лжём сами себе и, когда хотим со всеми жить в мире и согласии, в любви и уважении, начинаем изменять своему внутреннему миру. Особенно, если видим, осознаём, что тебя даже не пытаются понять, не хотят услышать. И те люди, которые тебя окружают, не твои единомышленники, что они только надевают на себя маски доброжелательства, но далеко не доброжелательны, а при случае, смело могут пройтись по тебе, даже не задумываясь, что могут этим поранить или даже уничтожить.
Я предвижу, что ты мне можешь ответить, возможно, что уже отвечаешь. Конечно, я знакома с тем, как эти вопросы освещаются в духовных книгах. Но боль от осознания существующей действительности не проходит, а становится всё ощутимее и сильнее.
О, Великий, я ни о чём не прошу, но так явно обозначилась необходимость разобраться в себе и во всём, что меня окружает, что привносит в душу всё нарастающую боль и нарушает привычный ход мыслей. А разговоры только с самой собой уже не дают желаемых результатов и ожидаемых решений… Что тут скажешь? Наверное, я даже знаю: необходимо запастись терпением и смирением. Но достаточно ли этого будет на самом сложном и крутом вираже жизни?..»
12.11.16.