Они набычившись стоят — по пять на одного.
Шелка хоругвий шелестят, на лицах торжество.
Они глядят как господа, они позвали нас сюда,
Чтоб нашей кровью усмирять тех — кто пытался угрожать…
Они позвали для резни, но эта рать пришла от них,
Чтоб от добычи отогнать, и запугать.
Как ни души себя, а все ж — не вытравишь испуг.
Звенит предательская дрожь, в сплетениях кольчуг.
И ищут в панике глаза — куда бежать, и скрыться за,
И страх — как бабья лесть — сметает стыд и честь…
Но князь сказал: «Хорош дрожать! Чего на вас нашло?
Перед такими отступать по жизни — западло!
Хотите к юбкам убежать, запрятаться туда,
Годе будет стремно умирать от горького стыда...»
Сердца взметнулись сотней злоб, оскалом взбеленясь.
И он наверно бы отгреб, когда бы не был князь.
И вдруг — последний стал готов примером для других.
И мы пошли стеной щитов на римские полки.
Они держали ровный строй, и бились как могли.
И наша с ними кровь рекой студила жар земли.
Солдат Империи — не трус, но он не смог войти во вкус
Обиды варвара, когда его кидают господа…
И мы порвали этот строй, смешав его ряды.
И повернув его спиной — рассеяли как дым.
И пусть в итоге, что хитрить, пришлось поспешно уходить
Уже без психов, и не всем, - но мы ушли не насовсем…
А мир бессовестных интриг — Господь настиг.