Друзьям по ЦДЛ

Юрий Мышонков
Сибирцев, Дарин, Чистяков –
судьбы моей шальной подарки,
возникли из буфетной арки
и сразу, без обиняков,
в пылу словесной перепалки
скрестили по-гусарски чарки
за всех российских мужиков,
кто пишет не слюною сладкой,
и не украдкою с оглядкой,
а без дрожания хвоста
пронзает девственность листа…
за них добавили слегка,
и мне сказал весомо Дарин:
а ты, я вижу, не бездарен –
прочти-ка стих про дурака,
и я читал, вином распарен,
кивал Сибирцев, как татарин,
а чистяковская рука
держала рюмку элегантно –
он даже пил, и то галантно,
чему я после, без прикрас,
бывал свидетель много раз…
но таинство рождалось слов,
и в ЦДЛовском подвале
нам не спиртное подавали,
а вдохновенье и любовь,
и в затрапезном старом зале
четыре музы танцевали
меж фантастических столов,
в огнях пылающих софитов,
для каждого из тех пиитов,
кого я вновь обнять готов –
Сибирцев, Дарин, Чистяков…