Ах, Ангеля,
кудри твои, словно лентой, подхвачены ветром.
Скулы подкрашены жарким декабрьским морозом.
Скажешь "твоя" – и аккорд семиструнным нервом,
дрожью, ознобом острым, желанною дозой
в кровь. Разбиваешь сердца, как ребенок, случайно.
Голос мой ноты глотает в гармонии гнева.
Горечь цикуты в чашке свежайшего чая,
так горчит золотая корица, Ангеля.
Вкус поцелуя взрывает последние стены.
Белой французской ванилью, сахарной пудрой
Дева окутана в центре рождественской сцены,
тихие входят волхвы - приношения скудны.
Цветом, и светом, и запахом память ведома.
В теплой кондитерской чаша "миндаль в карамели".
Имя не помню своё. Ни отчизны, ни дома.
Только варшавское гетто
и кудри Ангели.