Ты мне не говори, что песня спета,
Уж, лучше помолчал бы, мать твою…
Я не пою для звания поэта,
Про что мне хочется - про то я и пою.
Вот и пою о древней деревушке,
Где косо вставши в опустевший ряд,
Две сморщенных избы, как две старушки
Глазами окон в душу мне глядят.
Засохли обе и согнули плечи,
Под непосильным бременем судьбы,
Давным-давно, в такой же тёплый вечер,
Я и ушёл из этой вот избы.
А вон из той, что загляделась в речку,
Сквозь черноту глазниц пустых фрамуг,
Зимой, покинув ласковую печку,
В столичный ВУЗ ушёл мой лучший друг.
По жизни было нам всего с излишком,
И вот теперь, по истеченье лет,
Он нынче, говорят, большая шишка,
Да я ведь тоже нынче не поэт.
Не гладко пожили и сладко поблудили
По разным весям матушки-земли,
Я не про то, что оба уходили,
А я про то, что оба не пришли.
Ну что молчишь?
Опять судьба повинна?
Нет, не судьба, и я твержу себе:
- Здесь наш исток и наша пуповина
Вон в той избе, и в этой вот избе.
И в этой обветшалой деревушке,
Где, косо вставши в опустевший ряд,
Две сморщенных избы, как две старушки,
Глазами окон в душу нам глядят.
А.Б. Ноябрь, 2016 г.