А я-то думал, он в углу,
В бараке сумрачном и стылом
Вострит двуручную пилу,
Чтоб лес валить ловчее было.
А я-то думал, пайку он,
Не заработав, не получит
И оттрубит, как страшный сон,
Свой первый срок на зоне «сучьей».
А я-то думал, каждый рупь
Ему украденный икнётся
И напитает ядом грудь,
Когда на нарах он проснётся.
Но так я думать перестал,
Услышав свеженькую новость.
Нет, ты, Борис, опять неправ,
У нас особенная гордость!
Ворью такому в наши дни
Не шьют казённые одежды,
Напрасны чаянья мои,
Пусты наивные надежды.
Всё заболтают и затрут,
В продажных СМИ дерьмо отмоют,
И, в крайнем случае, запрут
В элитном тереме героя.
И попрекнут: «Ужо тебе!
Когда в команде - взять не страшно,
Поменьше думай о себе,
А посылай побольше старшим…»
Уснул суровый прокурор,
Уснул судья в своих палатах,
Уснул намаявшийся вор,
Обняв, как маму, адвоката.
Всё забывается во сне -
Что предаётся, кем крадётся.
Россия спит, и видно мне,
Что долго ждать, пока проснётся…