Как о тёмные воды грохочет весло,
Не сказать ни в стихе, ни в рисунке, ни в прозе.
Драгоценный октябрь, изгоняющий зло,
Осиян фонарями и выполнен в бронзе.
Обнимают нас крылья, и, словно свирель,
Скручен лист, и последняя блещет зарница,
А в чащобе глухой на упругую прель
Безначальня тень, смежив очи, ложится.
Не понять, как сейчас несказанно светло,
Лишь берёзы колышутся в свежей печали.
И становятся стаи с утра на крыло.
И пустеют заливы, и смотрят в молчаньи.