Я так прочно осела и так безнадёжно
прикипела к пространству, в котором живу.
Годы вяжут узор узелками на коже,
обнажается боль по истлевшему шву.
Оседает земля под моими ногами,
и давно улеглась пыль грунтовых дорог.
Ни грехи, ни ошибки не стоят страданий,
если прошлых потерь не усвоен урок.
Годы вяжут узор узелками на коже…
Я всё так же, как встарь, назиданьям верна.
И, чем дольше живу, тем мучительней гложет,
может быть, и моя перед прошлым вина.
Что я делаю здесь, даже Богом забытом,
в этом месте, где есть только право на смерть,
где отравлена жизнь нищетой, люизитом,
где дозволено быть, не дозволено сметь?
А зима молода и характером вздорна:
то оттает слегка, то накличет мороз.
А судьба, как всегда, выбирает упорных,
с постоянством завидным плюя на прогноз.
Оживает земля в месте, Богом забытом,
в бесконечно родном первозданном краю,
где росою душа на рассвете омыта,
где нашла я любовь и опору свою.