* * *
москва погружается в ночь, вырезая платки из ветра,
в небесах продолжается лунная кругосветка,
на улицах появляется свита главного режиссера,
гаргульи вылетают из шахт ингеокома и трансинжстроя.
пустыри начинают светиться как посадочные площадки,
на моем теле проступают твои четкие отпечатки,
сердце ж по-прежнему работает еле-еле,
наступает декабрь на последние дни помпеи.
бессмысленные стихи таращатся одиноко
на то, что было любовью, явленьем Бога.
и, из сочувствия к ним, я протягиваю монету,
и гудит трансинжстрой, опутавший всю планету.