Да, Быков грозен, аки лев: за землю нефиг вам цепляться!
Пойдите вон, в сортир и в хлев! И Крым не ваш, без апелляций!
Он знает - он авторитет?! ах, да, отныне не секрет -
Кто где пахан, и кто поэт, и кто молотит бред,
Крым - вотчина поэтовых друзей? что к некой "истине" причастны?
Легко поверить - он наглей, но есть еще вопрос не праздный:
А разве только семь вещей, бесспорных, как букварь,
На свете есть, семь фетишей, и дальше не базарь?
Понятно, Димка – демократ и ярый либерал,
Им никогда не будет клят Одесский жуткий пал,
Судьба детей Донбасса креаклам нипочем,
Флажок им полосатый матрасом под плечо,
Все ж груз противоречий свербит его перо,
Внимает Псачьей речи - и льстит Политбюро,
Хрущёва теша волю ухабистой строкой;
И - десять были в доле, но хапнул все лихой,
Тут прав он, слышал, сука, лесной закон осин,
Конечно, либермены считают, что один
Достоин. Массы – быдло, пусть им вещает старый зек,
Как заработать на повидло, а Быков свой продолжит бег,
Слаб человек - он говорит - "альцгеймер" впереди,
Какой-то дикий алгоритм его стихи родит:
В нем пастернаковский соблазн пророком быть сейчас,
В надежде - блеск правдивых глаз урок нам преподаст,
Он знает чем уютен мир - кто сдался – отползай,
Кащей – нисколько не кумир. И здесь хочу сказать:
«Столетье с лишним – не вчера,» а пара лет – лишь час,
И не пришла еще пора охаять выбор масс,
«И те же выписки из книг, и тех же эр сопоставленье.»
Тому, кто сравнивать привык, свое составить просто мненье:
«Начало славных дел Петра» - и «мятежи, и казни»,
Зато сейчас без топора мы в то окошко лазим,
Никто про Питер не кричит, что надо бы отдать,
А было время - прокляв щит, рыдала шведска мать,
Был нашей кровью Крым омыт, но прежних сил соблазн,
Вернуть желает стук копыт и ханских сабель лязг,
Когда-то был там каганат, хазарская земля,
Но Хрущ не вспомнил тех ребят, Крым Киеву даря,
Еще эллины жили там, как с ними быть теперь?
Поддаться греческим судам?! А… можно без потерь?
Цитаты из: «А сила прежняя в соблазне» (Б. Пастернак).
Дмитрий Быков
А может быть еще и так: тоскуя вне среды,
Я заявлю, что вам не враг, и попрошусь в ряды.
Слаб человек, в конце концов, и вопреки уму
Фетиш «наследие отцов» довлеет и ему.
А может быть еще и так, как молвил старый зэк:
Все это может быть зигзаг, а может быть навек,
И я отнюдь не исключу, проживши тут полста,
Что на мгновенье захочу слиянья и родства.
Ведь мы висим не в пустоте. Нас Бог установил
На архаической плите от Курска до Курил.
Такие климат, и среда, и ерунда, и бред,
И если было так всегда, то почему бы нет?
Идти не может рота вся не в ногу, пацаны,
Тяжелым топотом тряся окрестности страны.
(Еще припомнит большинство закон родных осин:
Коль десять против одного, то прав всегда один.)
Ведь Пастернак сказал*: соблазн! Никто не отменял.
(Сам за собой следил, стоглаз, и ясно понимал.)
Творцу желателен лайфньюз, симфония, союз:
Он вечно думает — сольюсь! (И никогда — сдаюсь.)
Мой взгляд на мир довольно трезв. Я не особо горд.
Был прав один достойный перс, в один застойный год
Сказавший кругу своему: скромнее, вашу мать!
Вы не сломались потому, что некому ломать.
Есть вариант, что я смирюсь, противиться устав,
Есть вариант, что притворюсь (родня, не обессудь),
Есть вариант, что затаюсь — в трактире, как Фальстаф, —
Есть вариант, что забоюсь (накопится, как ртуть).
Я знаю, как уютен мир для сдавшихся ему,
Утративших ориентир в искусственнном дыму,
Его вонюченький уют, загаженный лесок,
В котором каждому дают заслуженный кусок.
Короче, тысяча причин и множество идей
Для утомившихся мужчин и пожилых …дей,
И я не пафосный осел, не первый ученик,
Чтоб чувствовать себя во всем настолько лучше них.
Слаб человек, я говорю. Я знаю суть свою.
Я, может быть, и погорю, а может — устою.
Когда и я, и вся родня устанем от потерь —
Тогда не слушайте меня, а слушайте теперь.
Теперь, пока меня не съел «альцгеймер» или страх,
Пока я не мишень для стрел, не мясо на кострах,
Пока не жрет меня Кащей, втащив на свой алтарь, —
Напомню семь простых вещей, бесспорных, как букварь.
Кровавый люмпен — не поэт.
Разборка — не война.
Пусть дикость длится тыщу лет — конечна и она.
Бог — не пахан.
Душа — не блажь.
Блатные нравы — зло.
Земля не ваша. Крым не ваш.
А тот, что ваш — <здесь оторвано>
* «А сила прежняя в соблазне» (Б. Пастернак).