Петре Калугиной
В каждом из нас кочует внутренний чукча.
Одни его и не чуют. Иные - чутче
к письмам, что вечный хозяин им сыплет с неба
то этим, то тем из десятка изводов снега.
Когда в океане глыба таранит глыбу,
внутренний чукча тянет за рыбой рыбу.
Титаник неумолимо летит на льдину -
чукча строгает мёрзлую оленину.
Внутренний чукча внешне неразличаем,
но заблудившийся путник им выручаем:
в снежной пустыне - внутренней или внешней -
будет согрет счастливец чукчанкой нежной.
Что мне поделать с северною бедою?
Близко я дружен с огненною водою.
Мягкий и трепетный шмат тюленьего жира -
ниц, как душа у врат подземного мира.
Северный бог съедобен и даже лаком.
Я стану свободен, доверив рулить собакам.
Лишь глупый охотник следует за собой,
а мне хорошо здесь - с вороном и совой.