Он слыл бесчувственным бревном,
пилой визгливою пилили,
и только зубья затупили,
рубили злобным топором,
и сколько пота зря пролили,
палили бешеным огнём,
и не сожгли, в слезах топили,
он плыл бесчувственным бревном.
В ночной реке, раскинув руки,
лежит и смотрит в небосвод
и думает, нет горше муки,
чем ожидание разлуки
со всем, что мучает и жжёт,
вода течёт, вода течёт.