Письма петроградскому другу

Ксения Гильман
 
Ну как там у вас, на соседней планете:
Все те же дожди, или снег все же лег?
Все так же серьезны кудрявые дети,
Все так же смешлив, сотворивший их, бог?
Все так же колышутся тени пролеток
Над мокрой брусчаткой ночных мостовых,
Все так же свой крест опечаленный отрок
Несет высоко над домами живых?

Все так же у вас молчаливы колонны,
А птицы щедры на посулы любви?
Все так же светлы и покойны мадонны,
Держащие Свет, что взойдет на крови?
Все так же прохожие книжки читают,
Вплетая Шекспира в сумятицу дней?
Все так же огни, как цветы, расцветают –
В преддверии праздников вдвое сильней?

Все так же метели танцуют кадрили,
И денди кутят в полутемных пивных?
Все так же горьки сухопутные мили,
И дали морские все так же темны?
Все так же длинны ветровые тоннели,
И ветры все так же сбивают с крыла,
Как в том позабытом и нежном апреле,
Когда свой покой я тебе отдала..?

Я знаю: вопросы почти бесполезны –
Не будет ответа на письма мои…
Но вот я пишу перед носом у бездны,
С души штукатурки снимая слои.
Я жду так немного: быть может, однажды
Какое-то слово – да клюнет в висок,
И ты вдруг поймешь, что от давешней жажды
Своим океаном напиться не смог.

Ты молча посмотришь на груду конвертов –
На все эти хроники падшей звезды –
И, выжав всю суть из возможных ответов,
Три слова изымешь из пуда руды.
Три слова с того невозможного света,
Где волею судеб ты прожил свой век,
Пошлешь по воде – налегке, без конверта –
Под парусом алым, как утренний снег.

И я, простоявшая вечность в дозоре
На мокром утесе под пеной небес,
Войду по колено в холодной море,
Ловя отражение грядущих чудес.
Возьму на ладони игрушку рассвета –
Твой парус бумажный, принесший мне весть,
И медленно выпью три слова ответа,
Которого взгляду никак не прочесть.

И будут звенеть колокольные трели
Над зимней землей высоко-высоко…
Как в том равнодушном и нежном апреле,
Когда я тебе отдала мой покой.
И розовый свет долгожданного утра
Омоет мой остов в купели своей,
И звезды дадут мне взаймы перламутра,
Чтоб розу всех сказок узнал соловей.

("Питеромания")