Захрустело под ногами. Вкривь да вкось
По лицу шныряет колкая щекотка.
Каблуком в сугроб втыкая на «авось»,
Ищет твердости наивная красотка.
Вслед бабулька, обмотавшись до бровей
Старой шалью, из пуховой тонкой нити,
На чем свет стоит, ругает лекарей
И спешит к ним, в страшном ларингите.
Покрасневшей, еле дышащей ноздрей,
Грозный дед морозный день вдыхает.
Утомленный громкой детской болтовней,
Он в дыму сигарном мирно отдыхает.
Фонари под вечер, веря в волшебство,
Мир снежинками затейливо штрихуют,
И продрогшее от холода окно
Светом ласковым нечаянно целуют.