Знаешь, мой друг, которого нет,
что случится через пять миллиардов лет?
Через пять миллиардов лет
мы станем названьем, которого нет.
Мы станем названьем прохладной реки
и каждого дерева над водою,
и мертвые русские боевики
будут молчать лишь о нас с тобою.
Мы оставим след в небесной лазури,
пролетая на тени «Боинга»
над победой разрушенной пирамиды
и тюрьмой победившего воина.
Нас рассудит история, потому что ее
будет некому переписывать,
и откуда-то сверху сорвется копье,
если верх еще будет наличествовать…
Но самое странное, друг, это факт,
от которого не отвертеться:
на улице Щорса, в Донецке, где я живу,
нет места, где живет мое сердце.
А это значит, что пять миллиардов лет
пролетели и, надо же, незаметно,
и мы с тобой – имя, которого нет,
эхо, которое безответно.
Мы сидим на бульваре имени Александра,
и пытаемся имя его запомнить
посредством повторения от сейчас до завтра
всего, что не нужно помнить…
Но теперь – весна. Как всегда.
Или снова ее название.
Лицом к лицу… А впрочем, без лица
Не увидать себя на расстоянии.
Но ты, мой друг, которого нет,
Растворившийся пять миллиардов лет
назад в знойном воздухе этого города,
посреди ледяной африканской весны, ты
ответь, ответь на один вопрос:
«Что тебе, кроме имени, дорого?»
Но, если не хочешь – молчи, молчи.
За тебя пускай говорят другие –
точно такие, как я, как ты,
такие же мертвые… и живые.
2000