Владимиру Мединскому
Непобедимый, как в старые времена ЦСКА,
Вдохновляя трусов своим примером,
Князь Игуанослав объезжает войска.
Двадцать четвёртый век до нашей эры.
Князь Игуанослав гарцует на белом коне,
Красивый как Аполлон, почитаемый у ахейцев.
Князь поставил крепости на Ниле и на Двине,
Основал Ростов, Иерусалим и Лейпциг.
Князь Игуанослав подготовлен вполне
К завершающей битве за Русь и веру.
И вот на большом вороном коне
Супротив него выезжает Бандера.
Бандера черен, как ночь над Днепром.
Захватил обманом Смоленск и Киев.
Он размахивает боевым топором
Сыплет наглым ртом словеса плохие.
Вслед за Бандерой выезжает Ле Фоконье,
Злой, небритый и чёрный, как ночь в Тунисе.
В позе глумливой сидит на своём коне.
Чуть поодаль украденный Мицубиси.
Воины гогочут, как гуси на Бабельсбергском лугу.
Князь Игуанослав кричит: "За Русь, за веру!"
И пускается вскачь навстречу врагу
Вместе с адьютантом своим Гулливером.
Игуанослав и брат его Игуанодон,
Пришедший на помощь к Игуанославу,
Гонят Бандеру и Ле Фоконье за Дон,
Форсируют Припять и Даугаву.
Наши ломят, победа близка, но вот
Озеро Рас-вум-чорр неожиданно тает,
Русские танки уходят под лёд.
Это подстроил Дэн Сяопин, китаец.
Но победил морально Игуанослав.
Вспоминая Олимпийские игры в Сочи,
Без войска плетётся, врагов на три буквы послав.
Тихо, чтобы никто не услышал, бормочет:
"Нам не привыкать подниматься с колен.
Ты у меня попляшешь, Ле Фоконье, паскуда".
И улыбается до ушей Гуинплен,
Появившийся неизвестно откуда.