Воздух редеет. Рождается свет.
Бледной рукою,дрожащей от холода,
Ночь разделив на сегменты, рассвет
Им придаёт очертания города.
В геометрическом хаосе крыш -
Нечто, похожее на порядок.
Воздух редеет. Уже отличишь
Тополь от липы, столбы от ограды,
Стёкла от рамы, дома от домов,
Сторону западную от востока.
Месяц без звёзд над горбами мостов
Светит покинуто и одиноко.
В небо завод, крепкостенный, как дот,
Трубы нацелил - жерлами к раю...
Стёклами окон блеснув на восход,
Улица звякнула первым трамваем...
1977г.
Утро. Стужа. Всё в тумане.
Льёт лиловый зимний свет
На кирпич фабричных зданий
Фиолетовый рассвет.
Кружат тёмные вороны
Над собором без креста.
В жёлтом море небосклона
Тонет белая звезда.
У Балтийского вокзала
Мёрзнут зябкие кусты.
Вглубь Обводного канала
Опрокинулись мосты.
Там и наши отраженья.
Загляни поглубже вниз:
Чьи-то сомкнутые тени
Всё не могут разойтись.
1973г.
Примёрзла к снегу тут и там плевков густая слизь.
Мороз суров, закат жесток, и дым фабричный сиз.
Он растянулся над трубой, застыл и не плывёт.
А выше режет синий лёд алмазный самолёт.
Идут прохожие, сердясь, подошвы волоча.
Груз холода они несут на сгорбленных плечах.
В перчатках руки сведены в тугие кулаки.
Не спрашивай, который час: примёрзли языки.
Они спешат в тепло квартир, в надышаный уют,
Где можно будет снять пальто, где в чашку чай нальют,
И будет сахар на столе, и хлеб, и масло - рай!
И будет ложечка, дрожа, звенеть о тонкий край...
1980г.
Город вечерний, усни, замри, -
Пусть дождь ведёт своё соло...
У тротуара, точно у мола,
Пух тополиный и пузыри.
Все мы покинули грустный театр...
Льётся вода, выводит
Что-то из джазовых старых мелодий.
У водостока, где водопад,
Щепку кружит и колотит
В водовороте...
О дорогие, я вас люблю!..
Сыро. Эхо не отзовётся.
Голос упал и бьётся
Где-то на дне колодца...
Я не пою - скорблю...
1998г.
Выпал снег. Свежий снег. На карнизах белеют каёмки.
Первый след заплывает, как в памяти - девичий грех.
У берёзы две ветки повисли, как уши болонки;
А дубы почернели, как негры, надевшие мех.
Рано утром, когда ещё месяц в начищенных рожках,
И сиренево-красным заря на востоке встаёт,
Я в осеннем пальто, зато в новеньких зимних сапожках,
Выхожу по снежку обновить настроенье моё.
День недели - седьмой. День свободы моей. Воскресенье.
Я ладонью сгребла с парапета, скатала снежок.
Вспоминается лёгкий, пузырчатый запах сирени;
Вспоминается нежный жасмин и собака Дружок.
Всё, что было обидой вчера, то сегодня померкло.
Я простила врагам. На меня снизошла благодать.
Я сегодня заеду, наверно, в Никольскую церковь,
Потому что ведь надо кому-то спасибо сказать.
1980г.