Время молчания кроет московский снежок,
Тут бы и ляпнул Басё «О, с какой неохотой!»
Ща, с пылу, с жару, –– сниму со стекла порошок
Бритвой «Нева». И займусь окаянной работой.
Кончилась ненависть. Не о чем больше писать.
В глотку нассать побеждённому – то не утеха,
Дело окончено, некого больше кромсать.
Стонет глагольною рифмою новая веха
Мiра маво.
Так скажи, –– длякогодлячего, дальше куда?!!
И друзья и враги перебиты. Квакает совесть вотще
«Статус-ква-статус-кво».
Горе, Отец. Нонче дрогнули все монолиты.
Следуя шагу за шагом шагов в темноте
Кто-то там только родился, а тут уже праздник,
Калейдоскопом кручёным, Христом на кресте
Вертится лихо да плавно рассказчик-проказник,
Главно-е-главное смысл зимы
Деланый пальцем отрубленным Дело(да)меланикона ,
Дело твоё –– проскользнуть меж сумы и тюрьмы,
Из человечьих коронок твоя перелита корона,
Отлита, вылита, словно верблюд во иглу, в ухо иглы
Провалившись со всем караваном,
Предвоспевают молчком новогоднюю мглу,
Торят пути на Голгофу бессчётным баранам.
Амине анима. Бантиком губы сожми,
Тесной дорогой сойди на забытую тропку,
Выйди из стада всех тех, что хотят быть людьми,
Дай им опробовать славную новую топку
Эры моей.