Бьются в клетке птицы.
Отец сидит на диване.
В кресле клубок и спицы.
Сколько воспоминаний.
На стенке висит картина.
Чуть криво. Вот так нормально.
Сейчас этот дом покинут,
а я в нем стою аномально.
На кухне пахнет блинами.
Один получился комом.
Остался вкус между нами
(стеной и полом)
Гудит в углу холодильник.
Течет из крана вода.
Включен на столе светильник.
Я за ним сидел иногда.
На подоконнике кактус.
Пахнет сыростью давней.
Я помню, звучал здесь Штраус.
Проигрыватель был исправней.
Скользили по плинтусу гладко
лапы моей собаки.
Все это было когда-то.
В вазе стояли маки.
Слышал я часто с балкона,
как соловьи голосили,
на проводах ворона.
Да, ведь когда-то мы жили.
Еще у нас был телевизор.
Тот самый, что в коридоре.
Здесь каждый угол пронизан
мечтаниями о море.
Под вечер из окон квартиры
мы видели звезд переливы,
а утром, под звуки лиры
слушали сердца приливы.
Меж стен было спокойно
не только мне, но и мебели.
Она стояла достойно.
Она была тем, кем мы не были.
На потолке хрустальная,
белая хрупкая люстра.
Шкатулка с замком музыкальная
звала во мне светлые чувства.
Горшок с не проросшей фасолью
стоит до сих пор на столе.
Помню, боролся я с молью,
как выиграл в этой войне.
Теперь я стою аномально
в доме, который покинут,
в том, что стоит уникально.
Жду, когда стены обнимут.
Забираю ключи свои.
Теперь я живу в ином,
но помню рассказы твои,
Родимый дом.
2016