"Я написал уже довольно много, прежде чем решиться на такую вещь, как "Венера в мехах", и...должен признаться, данное направление составило моему творчеству дурную репутацию..."
Леопольд фон Захер-Мазох.
Облачит наготу удивительно манкого тела
Роковая Венера в меха дорогих соболей.
Бросит фишки на покерный стол виртуозно.И смело
У камина откроет каре из восьми королей.
Кто-то ей возразит: "Но, мадам, их в колоде четыре?!"
А в ответ лишь уверенный взгляд жжет холодным огнем:
"Вы забыли о козырях дамы. Вас жаль, сэр... Отныне,
Знайте, рядом со мной и валет может стать королем".
Пусть свобода манерна, но дерзость ей очень к лицу.
Белизна ее плеч... Карих глаз заколдованный омут...
Ни герою на лаврах, ни падшему ниц подлецу
Ни греховность, ни святость не видеть тех чар не помогут.
В тонких пальцах мундштук. На губах терпкость вкуса Бордо.
Ей коллекцию вин и интриг собирать начертала
Роковая судьба. Но твердят Ленорман и Таро:
"Без единого права влиять на фатальность натала".
Роль загадочна пиковой дамы игральных колод:
Рок иль тонкость изъяна? Природный дурман-аверьян?
Вновь ломая перо, Мазох правит желанный исход
Искушенных баталий меж "Инь" и поверженным "Ян".
Тонко ткет паутину времен восьмипалый варлок.
Век недолгий Венер в вековые он кольца вплетает.
Год за годом в окружность и еле заметный уток...
Нить седа и прочна, без начала она и без края.
Но любая игра жалит свойством финала. Увы...
Неминуемо время сотрет с карт и масти и крапы.
Ставки сделаны. Больше их нет. Опустеют столы.
Из гостиной, с поклоном и без, выйдут лорды и графы.
За витражными окнами замка застонут ветра.
В коридоры с портретных картин хлынут тени-скитальцы...
Допивает Венера последнюю каплю вина.
От богемной прохлады стекла стынут бледные пальцы.
Полумрак. Сквозняки раздувают каминную пыль.
В опустевших давно погребах нет вина и сулей.
И с улыбкой печальной глядит на фужерную свиль
Роковая Венера в мехах дорогих соболей.