Бывает, мне кажется: вот, уеду из Петербурга
На море. Стану дышать во все три литра!
Просто однажды сяду в автобус до Пулково
И за спиной оставлю серую эту палитру,
Человеческую громаду, паука с кружевами.
Бывает, подумаю: еще день здесь будет ошибкой.
Но мрамор метро, и шелест плащей, и черный камень,
И желтый свет, это все оказалось так липко.
Сижу, вспоминаю, где я была счастливой,
И выясняется: центр, Васька, еще Ветеранов.
Мосты, коммуналки, штормовой ветер с залива,
И ближе Урала - другие, спокойные страны.
И вот, думаю: как я вляпалась в соленую слякоть,
Отражающую арки и соборы,
Да так, что ежели чего — выскребывать с мякотью
Придется из меня этот чертов город!
Что-то случится, если я никогда не увижу Фонтанку,
Если мы не встретимся у Владимирской или на Невском,
Если я не всмотрюсь в глазницы Инженерного замка.
Что-то случится плохое, мне точно известно.
Разверзнутся небеса, взорвутся потоки, изогнутся линии,
Потонут в Неве киты кораблей, захлебнутся люди,
Или только меж ребер моих пустота гранитная хлынет
И поглотит меня. Я не знаю, что будет.
Не разбежаться, не выбраться из дворов-колодцев,
А там так сыро, и гулко, и плесень и, в общем, паршиво.
Но все равно, едва помыслю уйти, застучит, забьется:
Не оставляй Петербурга, не совершай ошибку!
Без него на воле агорафобски открыто, нет опоры,
Без его соли теперь невкусно, пресно.
Бывает, мне кажется: если брошу и этот город,
Мне уже вообще нигде не найдется места.