– Вставай Васятка...
Тихий голос мамы
Спугнул улыбку, сонную, с лица.
Чернеющий квадрат оконной рамы
Кричал, что ночь ушла не до конца.
Еще секунду, разумом, упрямо,
Цеплялся за обрывки сладких грёз.
Но вспомнилось – вчера сказала мама
С утра идти на дальний, на покос.
Привычно взглядом пробежав по хате,
Вздохнул – пора. Отец уже ушел.
Братишки разметались на полати.
(Малы еще совсем. ) Взглянул на стол –
Краюха хлеба, квас – весь завтрак скромный.
В углу иконы потемневший лик.
И подскочил пружиной заведенной –
Не время нежить кости. Я мужик.
Чуть-чуть рассвет по краю неба лился.
Пока дошел – штаны и рукава
В росе отволгли все. Перекрестился –
Да, сена хватит. Хороша трава.
Включился в ритм без промедленья, сходу.
Шаг – взмах. Шаг – взмах. Привычно и легко.
Идет мужик. Шестнадцать лет от роду.
А мысли… Мысли бродят далеко…
Уносят за субботним днем вдогонку,
Где стук совпал двух молодых сердец.
Где он скраснев, соседскую девчонку,
За руку взять решился, наконец.
Как вспыхнула она. И за амбаром
Он, забежав немного наперед,
Шептал любимой с юношеским жаром,
Что батька сватов осенью пришлёт.
И верит он, что счастья – даже слишком...
Коса остроголосая поёт.
Счастливый улыбается мальчишка.
Конец июня.
Сорок первый год...
На фото мой папа.
Парсанов Василий Петрович.