Нет снегирей - ни молодых, ни старых.
Который год не кажут клюв сюда.
Грустит, скучая о пичугах малых,
Рябина у озябшего моста.
Давно для них развесила гостинцы.
Вплетала ягодки - одну к одной,
И думала: “Мои вернутся птицы,
А я их встречу веточкой родной.
Пожалуйста, готово угощенье.
Всё веселее вместе зимовать...“
Проходит день, короткий как мгновенье,
И засыпает деревце опять.
К утру завьюжит - у, как вьюга злится,
Ярится так, что в клочья белый свет.
“Им только бы в метель с пути не сбиться,
Не ранить крылья о колючий снег“.
Тревожится, сильней сжимая кисти,
Когда качает убелённый ствол.
Минуты словно старый мох повисли,
И нескончаем ветра разговор.
Вновь на закат покатится светило,
Окутав дымкой воспалённый бок.
“А может быть, я им сказать забыла,
Что ждать их буду, чтоб летели в срок..."
Сияет вечер. На краю отвесном
Грустит рябина. Стынут берега.
И слышно, как полузамёрзшим тестом
Ворочается в проруби река.