А.
Пускай останутся слова,
в которых можно заблудиться,
глаза закрыты, кружева –
как будто пойманные птицы –
целуют дерзкие ключицы,
свеча царапает страницы,
искрится точка: я жива.
Абзац срывается в провал
и белоснежные постели
поспешно смяты: все поспели,
а кто замёрз – сам виноват.
Не доживая до весны,
бегут от Киева куда-то
переполошенные даты –
в которых мы и не богаты,
и не бедны, но спасены.
А помнишь, виски и глинтвейн?
Господь подмешивал удачу
в твои слова: “найди себе…”
И бил молчания обет.
...
Осколки слов, наш снег контужен,
беззвучно кашляет под лужей,
и нету сил – не то что ужин,
хотя бы сердце отогреть.