Приснилось ему, таитянки сидят на песке горячем,
лицо у той, что в анфас казалось до боли знакомым,
округлый ее силуэт сутулый и не изящный,
но Эроса больше, чем в ней, оставшейся там, дома...
Давно погребен Париж под яркой тропической краской,
и воздух морской лагуны нежно щекочет ноздри,
забыть минувшую жизнь уже не пытается Мастер,
ведь все начинать с ноля ему никогда не поздно.
Сверкни, черноокая дива, ярким цветным саронгом
не прячь свою красоту под миссионерским платьем
твой любопытный взгляд не кажется слишком скромным,
и ты добавляешь красок теплых в картину счастья.