И длилась беспредельность звука,
Деля собою всё на прорези пространства,
Как выпущенная стрела из лука,
Летело звуковое постоянство.
Прорвался в жизнь и вышел в резкий крик,
Протёк сквозь слёзы, смех, потоки речи.
Никто не знал, как этот звук возник.
Он оказался древним, первым, вечным.
Рассыпался на водопадов грохот, ветра вой,
На шелест леса и ночных цикад мерцанье,
Разлился в жалком шторме чаек над водой,
Закатно-золотых стрижей прощанье.
Он распустился с треском липкой почки
Не слышимый, торжественный и скрытый,
Озёрной рыбой в грунт скользнул за кочку,
Упал с ресниц на пол, мозаикой покрытый.
В приливах и отливах лунных всплесков,
В лавине, сшедшей через органный зал,
По проводам так тонко током, резко
Он раненым смертельно стерхом пал.
И в белом шуме, поглощая всё собой,
Оцифровался, точно вышел в коде,
В прописанной графически свободе -
Вонзился пиком в мир иной.
dec, 2016