Жизнь моя! Стариком ли пойму, что страницы
Разобрать не сумел я твои на лету, на скаку, на бегу?
У последней черты, у последней заветной границы
Перед совестью я неужели останусь в долгу
И на том берегу, что когда-нибудь должен открыться,
И на этом, который постичь до конца не могу?
(Перевел Юрий Щербаков)