…а когда и грешить-то невмочь
и по правилам жить надоело,
растревожь окаянную ночь,
растрави моё жаркое тело.
сердце, нищее после грозы,
только вящая нежность подымет:
между строк, на ладонь, под язык
положи моё горькое имя.
торжествующим боем в груди
сбей со счета тревожных кукушек,
и за бренность меня не суди –
пожалей мою вечную душу…