Пушкинский дом, С.-Петербург
Как вдавлены виски и череп мал,
И заострился нос ночною птицей,
Так вот он, гения высокий пьедестал,
Как нам самим себя не устыдиться.
Могучий дуб!
Шершавый мощный ствол,
Так узловаты ветви-руки,
А череп старческий и слаб и гол,
Огарок тёмный предмогильной муки...
Энзимы смерти иссушают жизнь,
Лишают тело зрения и слуха,
Но даже небеса не властны укротить
Горенье творческого духа.
У вечности мы в яме долговой,
Кто скажет о себе,
что всё отдал живущим?
Ты не пеняй на скромный жребий свой,
Лишь гений трудится о дне грядущем.
Как Ладоги своей бежит Нева,
Так жизнь из чаши жизни убегает,
Недолгий век ласкает берега
И в море времени бесследно пропадает.
1980-е