1.
Ликуют христиане Рима –
Христа гонитель сокрушен.
Копьем святого Херувима
Максентий злобный поражен.
Народ венчает Константина –
Ему Держава вручена.
Благословенная картина! -
Поет латинская страна.
Остийский порт гудит весельем,
И Капитолий ждет царя,
Заморским благовонным зельем
Дворцы и статуи куря.
Спешит на родину, к святыне
Изгнанник веры во Христа.
Народ идет к святой Марине,
И Богу молятся уста.
Властитель к вере благосклонен,
Хотя креститься не спешит.
Он укрепляется на троне,
Суды и истину вершит.
Уходит идольское чванство
От государственных забот.
И принимает христианство
Веселый италийский род.
Царем к себе приближен ныне
Блаженный Папа Селивестр,
И христианские святыни
Включают в царственный реестр.
2.
На третий год святого царства
Приходит к Папе Изумфер –
Лишенный всякого коварства
Знаток придворный разных вер.
Он был в Европе и за морем,
Египта видел божества,
И как жрецы Эллады вскоре
Смиряют немощь естества.
Внимая слову Селивестра
О Господе ревнует он,
Себе не обретая места,
Пока не будет окрещен:
«Богов я много видел разных,
Но Иисусу равных нет.
Отвергнув тварей безобразных,
Готов Творцу я дать обет!»
Обряд свершается священный
На Севастьяновых мощах,
И дух лукавства побежденный
Христом низводится во прах.
Вельможа царский окрестился!
Теперь недолго и царю…
И кто-то крайне возмутился –
А кто – о том не говорю.
Повержен бес. Но чародеи
Смириться скоро не хотят.
От Рима и до Галилеи
Коварный замысел вершат.
Замбрий, известный волхователь,
Приходит с ябедой к царю;
«Сильвестр – изменник и предатель,
На этом клятву я творю.
Он подрывает государство,
Гоня языческих богов!»
Правитель! Папское коварство
Не знает меры берегов!».
От лжесвидетельского слова
Царь возмущен и огорчен.
Храня державные основы,
Архиерея ищет он:
«Отдать епископа в темницу!»
Ликует тайно чародей.
Владыка Римский должен скрыться
От злонамеренных людей.
Сорренто! Край благословенный!
Туда уходит Селивестр,
В своем изгнанье окруженный
Святой заботой верных сестр.
В горах находит он спасенье,
Желая Богу послужить.
Хранит святого Провиденье,
Чтоб смог он с пользою пожить.
3.
Господь спасенья людям ищет,
Не силой побеждая их.
Приходит в ветхое жилище
Небесный Царственный Жених.
Своих святых он прославляет,
Карая грешников за грех:
Иначе в мире не бывает.
А любит Царь Небесный всех.
Благословенны Апеннины,
Где в Риме Авентинский холм,
Где созревают апельсины,
И Тибр водою чистой полн.
Где храмы, статуи, колонны
И ключ Апостола Петра.
Мы к иноземному не склонны,
Но дальше двигаться пора.
За грех царя Господь смиряет:
Проказы язвами покрыт,
Царь исцеленье призывает,
Но исцеление бежит.
Гниенья запахом напоен
Чертог правителя страны
Глубокой мукою исполнен,
Не знает царь своей вины.
И колдуны, и чародеи
К одру царя спешат гурьбой.
Римляне, греки и халдеи
Его взволнованы судьбой.
Здесь бубна звон и притиранья,
Куренья, Персии бальзам.
Увы! Напрасны их старанья,
Удача не идет к врачам.
Опять Замбрий к царю приходит,
Кромешной злобою горя,
И ужас на людей наводит,
Слова лукавства говоря:
«Чтоб государю исцелиться,
Его потребно искупать.
Едва успевших народиться
Младенцев чистых нужно взять,
Наполнив христианской кровью
Капитолийскую купель,
Царя омоем мы с любовью
И так свою настигнем цель.
Богоугодной этой жертвы
Желает славный Аполлон.
Когда младенцы будут мертвы,
Вернет царю здоровье он!»
Закончил чародей свирепый
Свою злокозненную речь,
И этот замысел нелепый
Сумел правителя увлечь.
Царь отдает распоряженье,
Болезнь желая победить,
И бесам жертвоприношенье
Готово Бога прогневить:
«Собрать сюда для умерщвленья
Младенцев Римской стороны!»
Возможно ли тому прощенье,
Кто осуждает без вины?
И из объятий материнских
Хватают нежное дитя,
И над семьей холмов латинских
Закат является, грустя…
Поникли пинии от горя,
На знойный камень сходит ночь.
Сторонний звук, молитве вторя,
Не может веры превозмочь.
Епископ молится в пещере
За италийскую страну,
За укрепленье в правой вере,
И за правителя вину.
Прикрыты очи Селивестра,
Слеза струится по щеке,
И к струнам Божьего Оркестра
Взывает лестовка в руке.
4.
Ведут монарха в Капитолий,
Где точат пики колдуны,
Куда для дьявольских застолий
Младенцы Рима свезены.
Готовы дети для закланья,
Вот-вот раздастся и приказ…
Но стоны, вопли и рыданья
Взрывают Форум в этот час.
Властитель видит толпы женщин,
Что стражу грозную теснят,
И дар, что знахарем обещан
Не получает черный ад.
В смущенье сердце Константина:
Ужель созрел народный бунт?
Он – царь, но он же – и мужчина,
И браться не спешит за кнут.
«Кто надрывает плачем сердце?» -
Придворных вопрошает царь.
О, это матери младенцев,
Что лечь готовы на алтарь!
О детях римлянка стенает,
Прося о милости царя!
И Константин главу склоняет,
Рыданье громкое творя.
Его коснулись слезы женщин
И вопли бедных матерей.
Он был на трон народом венчан,
И восклицает он скорей:
«Я сам готов погибнуть ныне
Взамен безвинных этих чад!
Не быть злодейству в Апеннине!»
И к детям матери спешат.
Объятья, ласки, поцелуи
И гнев святой на колдунов…
Не поминая Бога всуе,
Прославим промысел Христов!
Правитель благосклонен к детям,
И чтит дарами матерей…
А мы нечаянно заметим,
Что осрамился чародей.
5.
Печаль сменило ликованье
О избавлении детей.
Теперь в ночи творит стенанье
Лишь посрамленный чародей.
Его преследует презренье,
Он изгнан и всего лишен,
И в застарелом ослепленье
Готов на грех Иудин он.
А благородство Константина
Тому немало помогло:
Хотя бессильна медицина,
Но ненадолго отлегло.
Монарх склоняется на ложе
И зрит необычайный сон.
В раздумье, кто ему поможет,
Двух светлых старцев видит он.
Один из них – Апостол Павел,
Другой – Апостол Симон-Петр.
«Крестись! – царя Святой наставил, -
И будешь здрав и духом бодр.
Призвавши Папу Селивестра,
Покайся Богу во грехах.
И это нужно сделать PRESTO,
Чтоб не вселиться в Вечный Страх.
Не ту купель ты, царь, готовил,
Но за раскаянье прощен.
Не захотел ты детской крови,
И нынче будешь исцелен».
В слезах от сна встает болящий,
Молитву Господу творя,
Берет светильник он горящий,
Ища апостола Петра.
И, покаянием объятый,
Людей скликает Константин,
Церквам готовя дар богатый
По всем просторам Апеннин.
Но где разыщешь Селивестра?
К царю подходит Изумфер:
«О царь, я знаю это место,
Я был в одной из тех пещер.
Когда по вражьему навету
Его велел ты задержать,
Я, верный данному обету,
Помог епископу бежать.
Не накажи слугу сурово,
Готов я кару понести».
Но царь не дал закончить слово,
Слуге лишь вымолвив: «Прости».
Зовет правитель Селивестра,
Его в Сорренто разыскав,
И в Риме храмовый маэстро
Крещальный вновь твердит устав.
В народе праздник вновь великий,
И снова Остия бурлит,
И гость заморский, варвар дикий
В крещальню царскую спешит.
Епископ крестит Константина
В купели пакибытия.
Ликует Санта Иустина,
А с нею радуюсь и я.
29.03.2011-12.04.2011