Разрешили врачевать
облака,
морские звезды,
обнимающие дно
многоруко,
вязко,
слезно,
разрешили убедить
зажигать худые свечи
и печали посреди
всю себя увековечить.
Отражались облака
в зазеркалье слез и соли,
отгоняли облака
ненасытных чаек, соек,
и молчали рыбаки,
проплывали мимо яхты
через линию руки,
через тех, кому обратно
разрешили раньше, чем
нам с тобой (чему и рады).
Доктор с облаком в плече
льет в подсвешник скорбь и ладан -
ей теперь всё можно, всё -
и летать над купалами,
и смотреть, как море пьет
чайка с мертвыми глазами.