По воскресеньям Билл варит в турке крепкий пряный кофе и добавляет туда коньяк. Бывать спросонья и от слабости он прижигает себе руки, и не редко этот случай разбавляет ярый громкий мат. Он во время учёбы запрещает мне пить кофе, чтоб не сидела над книгами до посинения, но сегодня у меня выходной. Сегодня, слава богам (или демонам?), наконец-то пришло воскресенье.
Билл вообще не ранняя птица, особенно после ночи с субботы на воскресенье, но пряное крепкое кофе поднимает ходячее бледное зомби, побеждает вечную войну с ленью.
И пока я вяло перебираю ноги и борюсь с желанием лечь на пол и ползти в сторону душа, приходится пополнять свой словарный запас новыми словами и вспоминать, что весь коньяк мы вчера выпили в виде пунша.
После душа, конечно, мне становится легче и немного холодно с мокрыми волосами, только Биллу явно не легче, он все еще кидается 'плохими' словами, за который он меня, кстати, ругает.
У Билла на руке два новых алых ожога и брови немного чернеются, а на потолке нашей съемной квартиры, к черту каламбуры, обугленная дыра виднеется. Но при этом Билл даже спокоен, лыбу давит такую, что диктор от зависти в прямом эфире повесился, попивает спокойно утренний кофе и, чёрт побери, успевает немного веселиться.
Говорят, воспоминания имеют вкусы, воспоминания имеют запах...
Утренний воскресный поцелуй пахнет кофе
И немного перед повышением кварплаты
Страхом